Я из тех женщин, которые постоянно ошибаются в выборе. Сначала все мои отношения похожи на сказку, но сейчас я уже понимаю, что они никогда не будут продолжительными.
Я внимательно слушала, как Лидия рассуждала о том, что все мужчины негодяи. Потом она начала сравнивать других мужчин со своим отцом:
Господи, ну почему мне ни разу не встретился мужчина, похожий на папу? Он был как кинозвезда… Все его обожали. Я хочу сказать, что у него была харизма, которая привлекает людей. Мама часто болела, а я проводила много времени с отцом… только он и я. Это было самое счастливое время в моей жизни. Другого такого, как мой папа, просто нет.
Когда я спросила, жив ли ее отец, Лидия напряглась, но ответила:
Не знаю. В один прекрасный день он исчез. Мне было около 10 лет. Мама была невыносимой, поэтому он и не выдержал. Не было ни записки, ни звонка – ничего! Боже, как же я скучала! Целый год после его ухода я каждый вечер слышала шум его машины у дома… Если честно, я не могу винить его за то, что он сделал. Интересный мужчина, полный жизни, – что ему было делать рядом с больной женой и маленьким ребенком?
Лидия всю жизнь ждала, что отец, которого она так идеализировала, наконец-то вернется. Неспособная признать, что он поступил безответственно и просто бросил свою семью, она прибегала к непропорциональной рационализации, чтобы продолжать боготворить его… несмотря на боль, которую он причинил ей своим поступком.
Рационализация также позволяла Лидии отрицать ярость, которую она чувствовала к своему отцу за то, что он бросил ее в детстве. Именно эта ярость отражалась на отношениях с другими мужчинами. Когда она начинала с кем-то встречаться, все шло хорошо до тех пор, пока Лидия не узнавала человека ближе. Чем дольше она встречалась с мужчиной, тем сильнее становился страх быть покинутой. Страх неизменно превращался во враждебность. Лидия не могла увидеть один и тот же шаблон в каждой из ситуаций – мужчины покидали ее по одной и той же причине: при сближении она начинала бояться, что ее бросят, и становилась враждебной, а враждебность объясняла тем, что ее неизменно бросают.
Когда я училась в университете, в моем учебнике по психологии была серия картинок, иллюстрирующая то, как мы переносим на других наши чувства, особенно мне запомнились изображения гнева. На первой картинке был нарисован мужчина, на которого кричит начальник. Конечно же, кричать в ответ опасно для карьеры, поэтому на следующей картинке этот же мужчина, возвращаясь домой, срывает злость на жене. На третьей картинке уже жена кричала на детей, те в свою очередь пинали собаку, которая кусала кошку. Меня впечатлило, как точно, несмотря на простоту оформления, эти картинки отражали способ, с помощью которого мы переносим отрицательные эмоции с человека, который их вызвал, на более доступную мишень.
Мнение Лидии обо «всех мужчинах» – один из ярких примеров тому: «Все они просто негодяи… Все! Им нельзя доверять! Я уже устала, что меня все время используют!»
Отец Лидии бросил ее. Если бы она признала этот факт, ей пришлось бы отказаться от фантазий и идеализированного образа отца, который она хранила. И это помогло бы отпустить его. Но вместо этого она переносила злость на других мужчин.
Не понимая этого, Лидия вела себя со всеми мужчинами одинаково, отношения в какой-то момент переставали удовлетворять обоих и начинали раздражать ее. Но до тех пор, пока у нее была возможность срывать свою злость на других мужчинах, она могла не вспоминать об отце и том факте, что он предал ее.
Клара, о которой мы говорили чуть раньше, тоже переносила злость и разочарование с родителей на мужа. Она не могла позволить себе злиться на родителей, потому что это угрожало бы их идеализированному образу.