– Мне нужна свободная комната, – обратился к ней по-русски Анисимов.

– Идемте за мной, – она говорила с едва заметным легким акцентом.

Не оборачиваясь, женщина поднялась по лестнице на второй этаж. За ней следовал капитан Анисимов, потом Коломенчук, и замыкал шествие Князев, продолжавший настороженно оглядываться по сторонам. Встреча с представителем российских военных подразделений в публичном доме казалась ему странной. Князев не выпускал из рук автомат.

Достаточно короткий, метров в пятьдесят, коридор второго этажа с расположенными по правую и левую сторону немногочисленными комнатами заканчивался тупиком. Женщина остановилась рядом с последней дверью.

– Эта комната вам подойдет, капитан.

После чего хозяйка заведения, посчитав свою миссию выполненной, быстро зашагала по коридору в обратном направлении. Анисимов дождался, пока она не скроется из виду, а затем молча повернул ручку и отступил влево, первым пропуская в помещение Коломенчука. Правая рука капитана была скрыта в кармане куртки.

Лейтенант шагнул за порог. Комната, куда их пригласили, вопреки уверениям местной «мадам», не была пустой. Во всяком случае, Коломенчук успел заметить сразу двух человек с характерно выраженной кавказской внешностью. Один сидел в кресле на фоне темнеющего окна, второй располагался у него за спиной. Возможно, в комнате был и еще кто-то, но этого Коломенчук определить не успел. Кавказец, стоявший позади кресла, без всякого предупреждения вскинул руку с зажатым в ней пистолетом и прицельно выстрелил в голову лейтенанту. Навинченный на дуло оружия глушитель погасил звук выстрела. Пуля вонзилась Коломенчуку точно над переносицей. На мгновение лейтенант замер, а затем как подкошенный рухнул лицом вниз.

Князев отскочил от дверного проема. Дуло его короткоствольного автомата моментально сместилось в направлении Анисимова, однако нажать на гашетку Князеву было не суждено. Капитан выстрелил, не вынимая руки из кармана. Он тоже пользовался глушителем. Пуля на выходе проделала дыру в его кожаной куртке, затем беспрепятственно пересекла разделявшее убийцу и жертву расстояние и ударила Князева в грудь. Боец почувствовал мгновенно окутавший все его тело холод. Автомат выскользнул из безвольных пальцев и упал на пол. Князев отчаянно боролся с накатившей слабостью, пытаясь удержать равновесие. Анисимов спокойно наблюдал за ним со стороны, готовый в случае необходимости вторично спустить курок.

Этого не потребовалось.

Глаза Князева закатились, он привалился к стене и медленно сполз вдоль нее на пол, оставляя за собой кровавую полосу на фоне потрескавшейся от времени краски.

Анисимов вынул руку из кармана, переступил через тело Коломенчука и вошел в комнату.

– С ними еще водитель, – бесстрастно прокомментировал он на чистейшем грузинском языке. – Спустись вниз, Гарсевани, и реши эту проблему. А ты, Цотне, найди нашу дорогую хозяйку и распорядись, чтобы тут как следует убрались. Никаких следов не оставлять.

Отдав распоряжения, капитан присел на корточки рядом с Коломенчуком и осторожно двумя пальцами выудил из-под куртки убитого пакет с документами. Лицо убийцы при этом не выражало никаких эмоций.

– Это тебе. – Локис протянул маме букет, искусно упакованный в серебристую пленку.

– Господи! Зачем это, сынок? – Анна Тимофеевна растерялась. – Чего вдруг? Или праздник какой?

– Это просто цветы тебе. – Владимир повесил куртку в шкаф для верхней одежды и обернулся. – А чем у нас так вкусно пахнет?

– Голубцами. Я тебе обед вкусный приготовила. Иди пока руки помой. – Анна Тимофеевна пошла с букетом в комнату. – Я только цветы сейчас поставлю. Красивые-то какие! Дорогие небось? Ну зачем?