– Привет! – выдохнула она, догнав его и не сумев сдержать улыбку.

– Привет, – ответно улыбнулся Макс, – Хочешь узнать, куда я иду сегодня после работы?

Улыбка Киры потухла так же быстро, как и зажглась.

– Тебя задел мой вопрос, да? Но мы же играли, – жалостливо вывела она и даже немного пригнулась.

– Что? – удивился он, – Не задел, конечно. Я шучу просто.

– А, – выпрямилась Кира, – Я, видимо, очень волновалась за этот вопрос, – пояснила она, обезоруживающе улыбнувшись.

– Я иду домой. Сегодня своим ходом.

– Ясно. Я тоже домой.

Они остановились на том месте перед зданием, от которого им предстояло разойтись в разные стороны: остановка общественного транспорта была с правой стороны от здания, тротуар, который вёл к дому Киры – с левой. Они стояли лицом друг другу и не разворачивались: было очевидно, что никто из них не хотел уходить.

– Что будешь слушать? – спросил Макс, показав на наушники на её шее.

– Оперу.

– Какую?

– Кармен.

– Серьёзно?

– Нет.

Они продолжили стоять, молча смотря друг на друга.

– Я тогда пойду, – не очень уверенно сказал Макс.

– Да, конечно. Я тоже, – Кира звучала не увереннее.

Они медленно развернулись и разошлись. Внезапно Киру осенило: она вспомнила утро одного из выходных дней поздней осени прошлого года; она удивилась тому, как причудливо работала её память: всё это время, с самого первого дня в этом городе, ей казалось, что она уже слышала его голос; и когда она познакомилась с Майей, ей начало казаться, что её голос она тоже уже где-то слышала. И только сейчас она наконец-то вспомнила, где.

– Подожди! – воскликнула она.

Макс остановился и быстро развернулся, чтобы увидеть, как Кира идёт к нему твёрдым шагом. Она остановилась так близко, как, кажется, они ещё никогда до этого не стояли. Она не рассчитывала остановиться настолько близко: почувствовав внутри себя какой-то пронзающий разряд, она отступила на шаг назад.

– Это был ты, – уверенно заявила она.

– Где?.. – растерянно спросил он.

– Ты звонил моему отцу, когда искал своего.

Пару мгновений Макс недоумённо смотрел на неё. Потом его лицо озарилось осознанием.

– Точно! Я забыл про тот звонок. Я ещё думал тогда, почему ответил женский голос.

– Я тоже забыла. Вспомнила только сейчас. Ты был с Майей, да? Её тоже было слышно.

– Да, мы вместе звонили.

Кира почувствовала почти непреодолимое желание обнять его, как какого-то потерянного, но вновь найденного родственника.

– Я… пойду, – неуверенно сказала она, побоявшись того, что могла не удержаться и на самом деле кинуться ему в объятия.

– Я тоже, – ответил он, но никто из них не развернулся.

Кира, приложив такие усилия, какие, как она раньше думала, не требовались при обычном прощании, сделала два медленных шага назад. Макс тоже сделал шаг назад; до последнего момента смотря друг другу в глаза, они наконец-то развернулись и разошлись.

Это открытие словно сняло с её души какую-то тяжёлую крышку. «Хватит», – подумала Кира, – «Хватит убегать от себя. Хватит себе врать. Хватит наслаждаться чувством, не признавая его названия». Она решила серьёзно поговорить с собой и признать всё, в чём до этой минуты ей было либо стыдно, либо страшно признаться. О чём она думала вчера? О нём; весь день; даже когда разговаривала с мамой или с Алисой. Что она ощущала, когда видела его? Тёплое щемящее чувство, которое начиналось в груди, опускалось в живот и, определив себе некое пустое пространство, свободно плавало внутри, периодически касаясь стенок живота и запуская этими прикосновениями потоки лёгкой эйфории, расходящиеся во всех направлениях. Эти прикосновения казались такими нежными и невесомыми, что их можно было сравнить с крыльями летающих внутри бабо…