– А почему нет? – непринуждённо спросила Майя, обернувшись; затем, повернувшись обратно, продолжила рассказ, – Так вот, я слышала, как он разговаривал с отцом по телефону (это в детстве было), сначала как-то тихо, а потом вдруг как повысит голос и такой «да, я специально выбираю время, когда тебя нет», «да, именно это я и имею в виду», а потом чуть ли не крикнул «да, я не хочу, чтобы мои дети тебя знали!». Ну короче можешь представить, что там между ними.

– Ого…

– А ты со своими как?

– Да всё очень чинно: приезжаю раз в несколько месяцев. Они живут в другом городе. Посёлке, точнее.

– М. Ясно. Слушайте, мы тут за разговорами очень быстро идём. Давайте медленнее.

Сказав это, Майя высвободила свою руку из руки Киры; подойдя к ближайшей скульптуре, она начала внимательно её рассматривать.

Таким образом – медленно осматривая всё вокруг и периодически перебрасываясь впечатлениями – они дошли до окончания выставки, которая спустя несколько тематических зон сделала разворот назад и, проведя их по не менее длинному и уставленному скульптурами рукаву, вывела их обратно ко входу. Утомлённо пробредя по песку, они не спеша дошли до каменной лестницы, выводившей обратно в прибрежный парк.

– У меня сегодня планы были, – вдруг сообщил Макс, – Может, уже будем расходиться?

– Да, у меня вообще-то тоже… – подхватила Майя, – Ты не против? – спросила она у Киры.

– Да как скажете. У меня планов в любом случае не было, – вздохнула она.

– Ты, кстати, украла у меня кое-что, – напомнил ей Макс.

– «Украла», – скептически повторила она и, сняв панаму и протянув ему, с улыбкой пояснила, – Сам отдал.

Улыбка продержалась на её лице недолго. Кира чувствовала себя расстроенной: Макс всю эту встречу был каким-то варёным, а теперь они так быстро старались от неё убежать, как будто бы пришли сюда исключительно по её принуждению.

– Вам, я понимаю, в ту сторону? – она показала направо.

– Ага, туда, – ответила Майя.

– Ну, мне прямо. Пока, – сухо сказала Кира.

– Пока! – бодро воскликнула Майя.

– Пока, – отозвался её брат, с пытливым сомнением посмотрев на Киру: он, кажется, заметил, что у неё упало настроение, – До понедельника, – прибавил он.

– Ага… – кивнула она и, развернувшись, побрела по направлению к фонтану.

Пока она ехала домой, её огорчённость превратилась в подавленность: горько перебирая в голове все сегодняшние наблюдения, она пришла к тягостному выводу, что Майя, скорее всего, общалась с ней исключительно для того, чтобы порадовать отца, а в целом находила общество Киры малозанятным; Максу она была нужна лишь для того, чтобы не скучать в офисе. Вне этих рамок она их, кажется, совсем не интересовала; никто из них за всё это время даже не попросил номер её телефона. Конечно, может быть у них и так был её номер (они могли взять его у Марка), но никто из них ни разу не позвонил и не написал ей.

Придя домой и проведя несколько часов за бездумным досматриванием сериала, который она начала смотреть пару недель назад и который не вызывал у неё ни восхищения, ни отвращения, она, вздрогнув, повернула голову в сторону открывающейся двери: вернулась Алиса.

– Привет. Хочешь есть? – спросила Кира.

– Привет. Не, мы ели. А ты меня ждала? Ну, чтоб поесть.

– Нет, у меня в принципе нет особенного аппетита.

– Что смотришь? – поинтересовалась Алиса, забравшись на диван поближе к подруге.

– Чушь какую-то, – сухо ответила Кира и выключила телевизор, – Как у тебя дела?

– Не очень, на самом деле.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Кира, впервые за вечер вынырнув из удручённой прострации.

– Уф-ф… Сегодня были первые выходные, когда его родители уехали. Их не будет на этой неделе и на следующей. И… я отказалась идти к нему.