– Здесь сиди, на моём месте! – Колесников подсадил медсестру. – Помнишь, как башню крутить, как нажимать, чтоб пальнуло? Вот и здорово! Но стрелять тебе сейчас не надобно, главное, чтобы со стороны было видно – танк не пустой, по сторонам танкисты смотрят! Пёс там этих немцев знает, что у них на уме? Сколько-то их в лес всё же удрало? А ну, как назад возвернуться? Нафиг нам такие гостеньки тут не надобны!

– А ты куда?

– Дык, свои же тут! Может, кто и уцелел?

Спрыгнув на землю, он достал пистолет и загнал патрон в ствол. Впрочем, сделав несколько шагов, он его убрал назад – на земле, рядом с убитым бойцом, валялся «ППД». Это уже повеселее будет! Осмотрев погибшего, забрал ещё и запасной диск – теперь младший лейтенант чувствовал себя гораздо увереннее!

Живых пока не попадалось… а вот ещё один автомат – на этот раз уже немецкий, танкист прибрал. Не себе, для медсестры. С её наганом воевать – только птиц распугивать! А в этот агрегате премудростей немного – им на курсах показывали. И он был уверен, что сможет обучить этому делу и девушку.

Ещё один убитый боец – этого уже дострелили в затылок. Кто ж это тут такой гад выискался?! Раненых убивать?! Ну, знаете ли…

Какой-то звук!

Александр тотчас же развернулся в ту сторону, пытаясь, по возможности, укрыться за повозкой.

Стон?

Раненый?

Наш… или немец? Если наш – здорово!

А если фриц?

Перевязывать его?

Он на какое-то время притормозил. Это же враг!

«Он ранен!» – возразил внутренний голос.

«Но наших раненых они же добивали!»

«Именно этот?»

«Ну… не знаю… Посмотрим…»

Но проблем выбора не возникло – стонал капитан Ларионов, начштаба.

Свой…

– Плохо всё… – устало опустилась на землю Саша. – Ранения в бедро, в ноги… я тут мало чем могу помочь… Госпиталь нужен!

Сидевший в башне младший лейтенант только вздохнул. Госпиталь… да где же его теперь взять-то?

Капитан стоически терпел все неудобства – и когда Колесников тащил его к танку, и перевязку… да и прочее…

– Младшой… слышишь меня?

– Слышу, товарищ капитан!

– Броневик ихний осмотри…

– Зачем? Подбитый он, вряд ли куда поедет – я туда аж пяток снарядов положил!

– Мы знамя полка везли… Машина подполковника прямо рядом с броневиком стоит. Я стрельбу там слышал, да и немцы что-то вдруг загорланили… Проверь!

Пришлось медсестре снова лезть в башню и изображать активность. Свой автомат она оставила капитану – на всякий случай. Затаскивать его в танк пока не стали, Саша вообще возражала против того, чтобы его даже и на руках нести – слишком он был плох. Вообще удивительно, как и до этого-то момента дожил! Семь пулевых ранений!

Вот и бронетранспортёр.

На броне отчётливо видны пробоины от снарядов танка. Тянет каким-то кислым запахом, гарью…

Через борт свесился убитый пулемётчик. Ещё один фриц лежит прямо поперёк распахнутой задней двери.

А внутри…

Колесникова чуть не стошнило.

Он, вообще-то, представлял себе, что может натворить снаряд его пушки, если рванёт в толпе людей. Но, одно дело – представлять, а совсем другое – увидеть!

Сколько их тут было?

Человек пять? Или больше?

Офицера он увидел сразу – на его голове чудом сохранилась фуражка. И взрывами-то её не снесло, надо же!

Кроме сумки с бумагами у него ничего при себе не имелось. Значит, надо машину подполковника осмотреть? Когда танкист проходил мимо, он мельком на неё глянул – печальное зрелище… хоть макароны теперь через неё отбрасывай. В салоне ничего такого он не увидел. Багажник?

А знамя-то туда вообще влезет? Оно же на древке…

Осматривать машину не пришлось – знамя отыскалось в бронетранспортёре. Его накрыл своим телом один из убитых немцев. Повезло – взрывы тут ничего не испортили. А начавшийся было пожар, отчего-то быстро потух, выгорела только обивка сидений, да частично мундир на одном немце.