- Миссис О’Киф, с сегодняшнего дня за ланчем и обедом никаких слуг, если в доме нет гостей, - распорядилась Люси, отодвинув тарелку. – И возьмите на себя входящие звонки по местной линии. Не хочу больше выслушивать соболезнования и отвечать на глупые вопросы.

- Да, миледи. Может, отправить в бюро по найму заявку на личного секретаря?

- Упаси боже, - поежилась Люси, представив, что за ней по пятам будет ходить какое-то подобострастное чучело и совать нос в ее дела. – Лучше пригласите моего портного из Стэмфорда.

Впрочем, полностью от звонков отделаться не удалось. То ее донимал из Лондона бухгалтер Питера, то секретарша, которая не могла найти какие-то рабочие бумаги. Звонили из банка. Звонили детектив из Лондона и незабвенная Локер. Управляющий Хардинг являлся во плоти – трижды за день. Эшли тоже во плоти, но как привидение – внезапно и отовсюду. Всем Люси была нужна до зарезу и немедленно.

- Ну и заварили вы кашу, леди Маргарет, - едва ворочая языком, пробормотала Люси.

Портрет, мимо которого она проходила, направляясь в детскую, смотрел в мировое пространство и надменно молчал.

Уложив Джина, Люси вошла в свою спальню и села на кровать. Ей нередко приходилось ночевать здесь без Питера, отвоевывая место у корги, но впервые она почувствовала себя такой несчастной и одинокой.

- Как я вообще тут оказалась? – спросила она свое отражение в зеркале туалетного столика.

Если бы… если бы… Роберто! Если бы Роберто дал ей время решиться, если бы не тащил так настойчиво во Флоренцию знакомиться с мамочкой, сестричками и тетушками…

Всего-то четыре года прошло, а кажется, что это было в другой жизни. И все же… Люська, перестань притворяться! Как бы ни был во всех отношениях хорош Питер, признай, что от одной мысли о Роберто у тебя до сих пор начинает частить сердце и по всему телу от живота разливается предательский жар.

Потому что Роберто – это… это the best*. Это нечто за гранью разума. И струсила ты именно потому, что боялась влюбиться по уши. Боялась, мамки-тетки не одобрят, и начнет он разрываться между тобою и мамками, и ничего не выйдет, и это будет для тебя такой удар, от которого уже не подняться. Но даже и того краешка, которым это безумие захватило, было достаточно, чтобы Роберто заселился в твою память навсегда.

Люси с досадой встряхнула головой, вошла в ванную и включила воду. Кран с холодной водой и кран с горячей. Это была еще одна вещь, которую она категорически отказывалась понимать. Вот ведь душ с нормальным смесителем. И рядом традиционный допотоп: кипяток отдельно, ледяная вода отдельно.

Пока наполнялась ванна, Люси решила проверить почту. Открыла ноутбук, стоявший на столе в будуаре, просмотрела несколько мейлов и уже хотела выйти из программы, но заметила мигающий значок второго почтового ящика. Она не пользовалась им с тех пор, как уехала из России, но сохранила на тот случай, если захочет написать кто-то из старых знакомых.

Когда Люси перешла в другой аккаунт, ей показалось, что пол уходит из-под ног.

- Так не бывает, - прошептала она. – Такого просто не может быть.

В почтовом ящике было всего одно письмо. «Roberto Chiari», - значилось в столбце «Отправитель».

- Не буду читать! – зажмурившись, сказала Люси, потом открыла глаза, отправила послание в корзину и захлопнула ноутбук.

Она выскочила из будуара, словно письмо могло выбраться наружу и погнаться за ней. Стаскивая на ходу одежду и бросая ее на пол, влетела в ванную и закрыла дверь на задвижку. Сунула ногу в воду, взвизгнула – кипятка, как всегда, налилось больше, чем холодной воды.

Потом Люси лежала в клубах пахнущей лавандой пены, собирала ее в сугробы и отчаянно сражалась с воспоминаниями. Пока не поняла, что это бесполезно.