То тёплое летнее утро, которое разделило его жизнь на «до» и «после», Гаррет помнил очень четко, словно и не было двадцати пяти лет. Солнце уже поднялось достаточно высоко, озаряя всё вокруг мягким золотым светом, когда он направился по знакомой тропинке к дому Итана, наслаждаясь свежестью раннего дня и запахом цветов, который витал в воздухе.

Они снова собирались пойти к старому дому, чтобы попытаться отыскать что-то новое, что раньше оставалось для них незамеченным. Гаррет улыбался, представляя, как они с Итаном будут придумывать разные страшные истории, связанные с этим таинственным местом. Он не чувствовал никакой тревоги, лишь предвкушение хорошего дня и радость от встречи с другом.

На пороге его встретила встревоженная София Уилсон. Её глаза были покрасневшими, лицо бледным, а руки слегка дрожали. Казалось, что мать Итана не спала этой ночью, её взгляд был рассеянным. Она попыталась выдавить слабую улыбку, но её губы только дрогнули, не справившись с эмоциями.

– Гарри, Итан пропал, – сказала она исказившимся от переживаний голосом. – Ты сегодня утром с ним не встречался?

– Что? – Гаррет почувствовал, как земля уходит из-под ног. – Нет… Я только что пришел. Вчера мы с ним расстались возле парка, и он пошёл домой. Больше я его не видел.

– Вчера…, – задумчиво повторила миссис София, а потом посмотрела на него недоверчивым взглядом.

– Ты ничего не скрываешь? Итана ничего не тревожило?

– Нет, я ничего такого не заметил, – тихо произнес он, глядя на носки своих кроссовок.

– Ты уверен, что Итан был в порядке? – настойчиво вопрошала она, хватаясь за любую возможность понять, что произошло. – Он не говорил тебе ничего странного? Ничего, что бы его беспокоило?

– Да нет же, – возразил он, пытаясь воедино собрать испуганно разбежавшиеся мысли. – Итан был в полном порядке. Мы говорили о старом доме, шутили, смеялись… Словом, ничего необычного. Просто привычно болтали.

Мать Итана покачала головой, слёзы снова наполнили её глаза.

– Вот и у нас в доме вчера вечером всё было как обычно, – начала она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Мы ужинали всей семьёй. Итан был в хорошем настроении, даже съел почти две порции ужина. Ничто не предвещало, что что-то может случиться. И мое материнское сердце тоже не почувствовало беды. После ужина он пошёл к себе в комнату, сказав, что устал и собирается лечь в постель. Когда я заглянула к нему ночью, он спал, повернувшись лицом к стене и укрывшись с головой простыней. Но утром, когда я зашла, чтобы разбудить его на завтрак, Итана уже в комнате не было. Окно было открыто, но никаких признаков того, что он ушел через него. Просто исчез… без следа.

– А почему вы решили, что Итан не воспользовался окном? – поинтересовался он.

– Если бы сын выпрыгнул из окна, цветы на клумбе были бы примяты или сломаны, но ничего такого ни я, ни полицейский не заметили.

Гаррет, вспомнив этот разговор, почувствовал, как холод разлился по его телу, проникая в каждую клеточку. Ноги стали ватными. Он вновь мысленно проанализировал мельчайшие детали вечера накануне исчезновения Итана, но всё казалось обычным. Они смеялись, обсуждали планы на оставшиеся каникулы, и ничто не указывало на то, что это будет их последняя встреча. Гаррет закрыл глаза, вспоминая, как Итан, широко улыбаясь, махнул ему на прощание рукой, как он смотрел вслед другу, завидуя его уверенной походке. В тот момент, не испытывая ни малейшей тревоги, он не заметил никаких признаков того, что Итан собирался куда-то уйти. Навсегда. А ведь он обещал ему, что всегда будет рядом… От этой мысли горечь разлилась по сердцу, заставив его сжаться.