219. Лишить, лишить сидящие в тебе недуги твоей подспудной поддержки! Иные любят несчастья свои более себя самих.

220. Истребить, вытеснить в себе склонность, потребность в романическом мышлении. Особенно – в любовно-романическом, детективно-романическом и проч.

221. Не понять вам всем, гадам ползучим, моей меланхоли тоскучей!

222. Шар земной, пояса часовые. Отчего б тебе и себя не подразделить на иные мгновенные пояса?

223. Жизнь – лучший из экспонатов в фальшивой коллекции страстотерпца.

224. Я смирен, но цену себе знаю. И смирению своему цену знаю тоже. Моё смирение на все ваши гордости не сменяешь.

225. Заглушить шёпот близких исключительных истин, затоптать цветы благонравия и безудержности, надеть на мир беспрекословный тотальный намордник!..

226. Пусть хрюкают все свиньи, пусть падают все бомбардировщики, пусть плачут все дети, пусть расцветают все цветы! Пусть сгинут все пусть!

227. Велика Россия, а отступать некуда: всюду тоска!

228. Я не совершал никакой ошибки. Я совершил неошибку.

229. Вам скучно? Вам всем скучно? Это оттого, что души ваши сузились, и ощущениям истинным в них тесно, и вот уж ничто пронзительное туда не забредает, по ошибке или от великой бездомности.

230. Отчего колеблется почва? То спазмы политкорректности сотрясают тело нашего несчастного отечества.

231. Да ведь и жизнь твоя – небылица, которую походя нашёптывает тебе Провидение.

232. Вот же опять наступают, теснят гаранты и предсказатели несчастий земли.

233. И всё ж таки продефилировать пред изумлённым миром со своими неминуемыми, измождёнными перлами!

234. Или вы с ума сошли? Как вы, интересно, совмещать собираетесь патриотизм с политкорректностью?!

235. Ты и слово. Взирай на него так долго, пока один из вас от другого не покоробится.

236. Быть культовою фигурой безвестности, субъектом тотальной незаметности и пренебрежения, до конца дней своих обжигать соплеменников огнём своей гомерической грусти!

237. Что, если б все хеопсы, бесконечно переживая свои пирамиды, продолжали существовать только для их (пирамид) прославления?!

238. Человек – раб своего стиля, раб своих привычек, раб своего человеческого, раб своих обстоятельств. Таков всегда и есть свободный человек!

239. Опять в груди что-то бьётся и трепещет, опять там несмелое сердечное музицирование.

240. Похоже, главною валютой нигилиста является выеденное яйцо, коего ничто из сущего не стоит по его (нигилиста) разумению.

241. Человек всё более есть бесхозный предмет в мире, лишённом всевышнего попечения и разумного обустройства.

242. Вечер сгущает страсти и размывает намерения. Ночь приближает к почве и удаляет от неба. Как угадать время суток, более прочих располагающее к мистификациям?!

243. А ну-ка ты не плюй, не плюй в мою креативную подспудность!

244. По тротуару шёл вослед, синхронным шагом, с понурыми пешеходами, с соратниками в заурядности, с паствой бездушия.

245. Стать певцом и отрицателем обезжиренного духа твоего, застрельщиком и прекословником его ядовитых выплесков, стать поэтом подноготных, летописцем безвременного и невероятного…

246. Надо бы уж и Земле расширяться, что ли, коль народы умножаются.

247. Душа моя – полукровка тоски и ярости и полна разнообразных упругих энергий.

248. Суметь расписаться в бессилии и безнадежности. Посчитать сие итогом существования. А не всегда ли это и есть итог существования? Даже у победителей, даже у самых заносчивых, даже у самых знаменитых.

249. А вот же ещё следует преподать миру несколько заскорузлых уроков злословия, зломыслия, злонравия как жанров.

250. Всё же проще освоить иные части речи, чем целое безмолвия.