Карл вздохнул с облегчением:

– Вы только что с ним говорили. Вон он там, на лестнице.

Идинг прищурился:

– В коридоре?

– Ну да. По-вашему, он недостаточно хорош? А ведь он в Нью-Йорке получил образование полицейского эксперта и прошел специальную подготовку в Скотланд-Ярде как аналитик ДНК-проб и фотографий.

Идинг попался на удочку и с уважением кивнул.

– Асад, иди же! – закричал Карл, шлепнув папкой по мухе.

Он представил друг другу Идинга и Асада, а потом спросил:

– Закончил развешивать?

Асад тяжело сомкнул веки. Довольно красноречивый ответ.

– Маркус Якобсен сообщил мне, что оригинал досье из Рёдовре находится здесь, – сказал Идинг. – Вы, должно быть, в курсе, где оно.

Асад направил указательный палец в направлении Карла, пока тот размахивал папкой.

– Вон там, – сказал он. – Это все?

– Начальник отдела по расследованию убийств заинтересовался одной деталью, которая вылетела у меня из головы. Можно мне пролистать несколько страничек?

– Да пожалуйста, – отозвался Карл. – У нас сегодня дел по горло, так что мы заранее просим извинить нас.

Он вытолкал Асада сначала в коридор, а затем прошел к его рабочему столу под изящной репродукцией с какими-то руинами песочного цвета. Надпись на изображении гласила: «Расафа».

– У тебя в чайнике что-нибудь есть? – спросил Мёрк.

– Можешь допить последний глоток, Карл. Потом я заварю себе свеженького.

Он улыбался, взгляд говорил «спасибо».

– Когда этот чувачок провалит, нам с тобой надо будет прогуляться, Асад.

– Куда?

– В Северо-Западный квартал, посмотрим на сгоревший почти дотла дом.

– Карл, но это же не наше дело. Остальным это не понравится.

– Да, поначалу – возможно. Ничего, пройдет.

Казалось, Асада не удалось убедить. Но вскоре выражение его лица изменилось.

– Я обнаружил на стене еще одну букву, – сказал он. – И у меня есть очень неприятное подозрение.

– Вот как! И?..

– Я сейчас ничего не скажу. Ты просто рассмеешься.

Прозвучало так, словно это было самой радостной новостью за день.

– Спасибо. – В приоткрытую дверь заглянул Идинг и уставился на чашку с танцующими слониками, из которой пил Карл. – Я прихвачу это с собой наверх к Якобсену, ладно? – Он помахал несколькими документами.

Оба кивнули.

– И еще привет от знакомого. Я только что встретился с ним в столовой наверху. От Лаурсена из технического отдела.

– Томас Лаурсен?

– Да.

Карл нахмурился:

– Так он же выиграл десять миллионов в «Лотто» и подал в отставку. Он всегда говорил, что все эти мертвецы его достали. Что он тут делает? Неужто снова натянул форму?

– К сожалению, нет. Иначе в техническом отделе не было бы недостатка в кадрах. Он натянул на себя фартук. Работает в столовой.

– Вот черт. – Карл представил себе массивного игрока в регби работником столовой: странная картина, если только на фартуке у него не написано что-то вроде «Выжиматель фарша». – А что стряслось? Он же инвестировал во все компании, в какие только можно было.

Идинг кивнул:

– Вот именно. А теперь они все сдулись. К его несчастью.

Карл покачал головой. И вот награда за попытку проявить рационализм… Все-таки хорошо не иметь ни гроша.

– И давно он здесь?

– Говорит, около месяца. Ты разве никогда не бываешь в столовой?

– Ты спятил? К этой полевой кухне ведет десять миллионов лестниц. Вероятно, ты заметил, что лифт сломан.

Каких только предприятий и организаций не было на улице Дортевай за всю ее историю! Сейчас на этой улице, длина которой составляла всего шестьсот метров, располагались антикризисные центры, студии звукозаписи, автошколы, дом культуры, этнические ассоциации и так далее. Старый промышленный район, в котором продолжала ключом бить жизнь, если только однажды он полностью не сгорит, как оптовый склад К. Франдсена.