В доме было тихо. Как в торговом центре в ночную смену. Только еле слышимым за закрытыми окнами лай дворовых собак прерывал ночную идиллию, но и то действовал совсем не раздражающе так как быстро замолкал. Собакам словно было лень лаять и они гавкали в ночное небо, только за тем, чтоб отработать свой кусок хлеба, а затем примолкали когда на улицу не выходили разбуженные хозяева с какой-нибудь самой захудалой косточкой или же бутылкой воды. Возможно я когда нибудь привыкну к этой звенящей тишине, окончательно забыв шум проезжающих на дорогах автомобилей и крики подвыпивших людей в выходные дни слишком отчаянно привлекающих внимание окружающих к своей персоне, но сейчас все было мне в новинку. Первый этаж как и второй встретил меня мертвой тишиной. Дверь ведущую в новую спальню моей матери (которую она теперь на полных правах разделяла со Славиком) была плотно закрыта, что очевидно означало, то что мне туда путь закрыт. По крайней мере ночью. Но, не их спальня сейчас вызывала у меня интерес. Мне нужно было пройти к запасной двери ведущей на задний двор, чтоб собственными глазами убедиться в том, что сейчас боятся нечего. Нужно было преодолевать в себе страх. Пусть и маленькими, робкими шажками, но только так можно было воспитать в себе характер, а не жалкое подобие его. Одной рукой удерживаю крепко Моти, а кончиками палец другой руки скольжу по гладким, отштукатуренным стенам, на всякий случай пытаясь не наткнутся в темноте на незамеченные препятствие в виде вещей которые моя мама разгружала до самой ночи. Я легла намного раньше их. Слушала долго глупые разговоры о будущем, вечном и об опасности неизвестных мне озоновых дырах которые могут по словам матери нанести огромный вред человечеству. Меня мало интересовали разговоры взрослых. Несмотря на то, что тихий голос матери всегда усыплял меня, особенно когда она читала вслух мне сборники сказок, в эту ночь он не смог успокоить меня. Мама не поднялась ко мне на второй этаж, чтоб пожелать спокойной ночи или хотя бы быстро поцеловать в лоб, словно просто напросто забыла о моем существование, полностью погрузившись в свое «счастливое» настоящее.

Возле входной двери я замешкалась все еще не понимая, что совершаю нечто настолько глупое, что невозможно даже хоть как нибудь это оправдать. Что если открыв дверь, я тем самым сниму с дома невидимую защиту до этого оберегающую дом и не дававшим потусторонним силам войти в него, действуя по типу травы чертогона которую подвешали в качестве защиты над входной дверью? Что если еще не поздно развернутся назад и поскорее лечь спать попытавшись забыть эту ночь как страшный сон приснившийся в бессознательной горячке? Но, все было тщетно. Я толкнула металлическую, накладную задвижку на двери и убедившись что основной замок не был заперт на ключ, открыла её быстро зажмурив глаза, словно в ожидание удара по голове, который должен был прикончить меня на месте. Вместо этого в лицо подул освежающий ветер с ярким запахом пихты в которой чувствовались нотки зимнего леса и еще чем-то сладковатым, что я в итоге не смогла определить, сославшись на то, что возможно где-то по соседству варили варенье из клубники и её сладкий запах все еще витал в воздухе. Открыв свои глаза я уже привыкнув к темноте, смогла сразу же различить одну небольшую постройку, искусственный газон и стену забора тянущегося вокруг всего периметра. Больше ничего. Я босыми ногами вышла на холодную брусчатку, которая узенькой дорожкой была выложена вплоть до деревянной постройки, чтоб лишний раз не топтать мертвую траву, которой впрочем совсем нет никакого дела до того, что с ней делают люди. Посреди травы можно было приметить валяющийся шланг, который совсем тут был не к месту, так как искусственная трава не нуждалась в воде, а чернозем вдоль забора не был засажен даже самыми скучными кустарниками. Взглянув в ночной безоблачное небо с россыпью мерцающих на нем звездах, я от красоты даже ахнула не ожидав встретить в поселке такой красоты. В Самаре из-за огней большого города, совсем ничего не было видно. Все небо закрывал плотный туман состоящий из выхлопных газов транспорта и прочих выбросов многочисленных предприятий, но сейчас ночное небо было передо мной как на ладони. Те точки в небе которые не мигали, были планетами, наверняка сейчас я собственными глазами вижу Юпитер, Меркурий и Венеру, но из-за скудных познаний в астрономии я не могла в точности определить их месторасположение из-за этого мне просто молча приходилось наблюдать за неземной красотой, свидетелем которой теперь каждую ночь могла быть я. Страх растворился сам собой. Словно его никогда и не было. Я почувствовала уединение с природой и со всей окружающей меня природой. Даже обида на мою маму прошла сама собой,