– О, Найла! Как интересно. Ну так что, будешь убивать своего дорогого мужа или нет? – Она прошла в середину комнаты, уселась в мягкое кресло недалеко от камина, и подперев голову рукой, смотря на нас в ожидании, продолжила. – Ну так что, Найла?

Я повернулась к ней. Встретившись взглядами, и поняла, что она обращалась ко мне абсолютно серьезно. “Успокойся”. Я, тяжело вздохнув, закрыла глаза. “Дыши”. Затем стала считать про себя.

Один

Два

Три…

Опустив меч, я шумно выдохнула и открыла глаза. Посмотрев на своего мужа, я увидела убитого горем, загнанного, словно зверя, человека. Некогда его высокий рост и темные волосы, зеленые глаза цвета сочной летней листвы дышали жизнью, а сейчас… Сейчас он горбится, под глазами тени, лицо осунулось и стало еще угловатее. И хоть тело его по-прежнему излучало силу, в нем уже не было того самого воина, который спас меня в лесу. Когда мы так изменились? А нужно ли было меня спасать?

– Карлос, уходи. Завтра ты должен пойти на пристань к вновь прибывшим кораблям, и постараться найти то, что сможет помочь нашей дочери. —он стоял и смотрел на меня грустными глазами, опустив руки, и сгорбившись так, словно что-то тянуло его к земле.

– Иди, Карлос.

Он проследовал к дверям, но повернув ручку и сделав шаг вперед, остановился. Его плечи напряглись, он резко выпрямился. Карлос резко повернул голову в мою сторону, и я увидела, как в его глазах вспыхнул огонь, гнев, злость и обида. Он винит меня.

– Найла, знаешь, ты ведешь себя так, словно это только я виноват в том, что произошло. Ты ведь тоже имеешь к этому отношение. Только ты одна страдаешь? Нет! Если тебя смогла сломить болезнь дочери. То, что с тобой будет испытай ты настоящую боль. Ты не знаешь, что это такое. Ты бы умерла в том лесу, если бы меня там не было. – слова Карлоса резанули по мне больнее, чем тысяча ножей, разрывая сердце на части. Я не заю что такое боль. Я должна была умереть! А умерла бы, если бы он меня не спас?

Проведя рукой по лицу, я вздохнула.

– Иди, пока …– помедлила я. – Сделай уже что-нибудь, – я покрутила ручку меча в руках. Он встрепенулся, а его гнев в глазах сменился на страх затем пустоту. Немного помедлив, он ушел, прикрыв дверь с хлопком ненависти. Я старалась отогнать все мысли, ведь мне надо было успокоиться. Подойдя ко второму креслу, и положив меч на пол, я села и закинула голову на спинку, закрывая глаза. Он не виноват, он тоже страдает. Но не так, как я. Он не понимает, они не понимают.

Словно я сделала где-то что-то не то. Где? Вновь раздался стук в дверь. Кого там еще принесло. Дверь немного открылась, в комнату заглянула светлая копна волос. Милиса, еще одна моя сестра. Она была такой хрупкой, маленькой, нежной. Черты ее лица были мягкие и плавные, фигура худая, руки тонкие, пальцы как веточки молодой ивы. Ее светлые глаза всегда сияли каким-то неестественным светом, светом мира, полные любви ко всему живому.

Мы трое были не похожи друг на друга. Лилиана была высокой, с темными, как ночь, волосами, и такими же глазами. Фигура ее была как сталь, она контролировала все свои мышцы, всю себя. Она двигалась как хищник. Не удивительно, она же воин, и служила в замке Синего Пламени и Тени. У меня же были каштановые волосы, чуть ниже плеч, которые иногда отдавали огненным медом, а глаза были цвета темной коры дуба с янтарными прожилками. Фигура моя была обычная, но подтянутая. Я умела обращаться с мечом и кинжалом, но недостаточно хорошо.

– Сестра, вы опять ругались? Горе обычно объединяет. Не наседай так на Карлоса, ему тоже тяжело, – проговорила она, идя к нам и сев возле камина. Ее нежное лиловое платье улеглось на ковер красивыми волнами. Плавными движениями она разгладила складки.