– Да уж, в крови, – Тайра оглядела несколько нетрезвого Горана и улыбнулась.

– Скажи мне лучше, что мы теперь будем делать? – маг снова стал серьезным. – Сэл не оставил нам с тобой выбора, и если мое будущее более-менее ясно, то с твоим ясно только одно. Ты некромантесса. Со всеми вытекающими отсюда последствиями, – Горан нахмурился и выразительно взглянул на Тайру.

– Я хочу домой, эфенди, – сказала она, не поддавшись на его взгляд и таинственный устрашающий намек, – и забыть про все, как про страшный сон. Я мало что знаю про некромантию, кроме того, чему учил меня Сэл, и что я читала в книжках, и судя по всему дело это богопротивное. И, простите за откровенность, хоть вы и неплохой человек, но мне не нравятся слова «не оставил нам с тобой выбора». В особенности «нам с тобой».

– Да-а-а… – протянул Горан. – Я думал, что знаю про некромантию меньше тебя, но ошибся. Я не скрываю, что некромантия практически везде относится к запрещенным дисциплинам, но она не есть зло.

– Да неужели? – Тайра разозлилась. – И поэтому вы так боитесь некромантов, что проткнули меня копьем, не спросив, как меня зовут?

– За копье я отдельно должен извиниться, но мне же надо было себя защитить, как ты думаешь? – парировал Горан. – Сэл, знаешь ли, не самый приятный человек на свете, а чего мне ждать от тебя после его вызова, вообще было предположить невозможно. А некромантов я и правда не жалую, потому что нормальных вас практически не осталось.

– Нас? Быстро же вы причислили меня к некромантам!

– Что значит причислил? Ты некромантесса! Я вот не вижу мертвых, и даже если я истеку кровью, никто и ничто не воплотится. А про воскрешения я вообще молчу, – и Горан действительно замолчал.

– Какие воскрешения? Да, я вижу мертвых, но помимо меня куча народу видит будущее, перестукивается с барабашками, двигает предметы силой мысли и даже общается с инопланетянами. Не скажу, что видеть мертвых – это нормально, или что это меня радует, но это лучше, чем воскрешения. Бред какой-то! От того, что экстрасенс видит душу умершего, он не становится некромантом.

– Но ты не экстрасенс, ты некромант. Некромантесса…

– Слушайте, Горан! Я не хочу осквернять могилы и поднимать трупы! Это отвратительно! Этого не должно быть!

Горан остался спокоен.

– Вот поэтому я и говорю, что нормальных некросов практически не осталось.

– Если вы еще не поняли, или если я вдруг опять неточно выражаюсь, то объясняю еще раз. Я знаю, что могу делать то, что не могут делать другие. Я не знаю, как я это делаю, и я не хочу этого знать, потому что я не хочу этого делать. Я не хочу быть некромантом. Я хочу в парк на чертово колесо, а не на кладбище, я и к вам-то не хотела идти!

Горан понял, что разговор заходит в тупик.

– Ладно, – примирительно сказал он. – Сегодня было слишком много событий. Твою позицию я понял, и переубедить мне тебя не удастся, однако проблема от этого сама собой не решится.

Тайра даже сквозь злость почувствовала, что маг обеспокоен, и решила сбавить обороты, потому что, во-первых, за копье он уже извинился, и, во-вторых, виноват в произошедшем был явно не он. Горан был такой же жертвой Сэла, как и она.

– А вы считаете, что у меня проблема?

– Я уверен, что у нас – у нас, Тайра, – большая проблема, – подтвердил Горан.

– И в чем же она?

Горан вздохнул, встал, взял стакан, выпил и сел обратно на журнальный столик.

– Я даже не знаю, с чего начать, – признался он. – Я же еще не Ректор и пока не научился объяснять сложные вещи простыми словами. Но если вкратце, то Сэл запустил такой механизм, который раздавит нас обоих в ближайшем будущем, если мы не узнаем, как этот механизм контролировать.