– В данном случае, не совсем, – неуверенно сказал капитан, явно стараясь быть более мягким с важной особой. Эмма это почувствовала и её это ужасно разозлило.

– Наша религия, – продолжал капитан, – помогает людям чувствовать себя под защитой Бога и в трудные минуты жизни помогает обрести её смысл. Она дарит людям чувство справедливости и равенства перед всеми остальными людьми…

– Ваша религия, – перебила его Ева, – религия рабов, которые по вашей милости живут ужасной жизнью, а вы взамен кормите их мифами, как богато они будут жить после смерти. Наши же Боги даруют нам лишь освобождение или встречу с нашими предками в следующей жизни. Это куда более высокая награда, смысл которой вам не понять. Равенство между людьми – это ложь, а справедливость может даровать лишь император, здесь, на земле, прямой потомок первых Богов!

Лорвин решил не продолжать дискуссию. Девушки были явно предвзято настроены по отношению к представителям его страны, и он это выяснил. Теперь надо было вернуть разговор в более спокойное русло, но с чего начать, он пока не знал. У него ужасно зачесалось в ногах от солёной воды и грязи, которую у него ещё не было возможности как следует смыть, но устранить зуд немедленно он не решался – вдруг это оскорбительно по отношению к ним? Он был плохо знаком с местными обычаями и порядками, в Пирумгии к контактам с валонцами его почти не готовили. Опытные капитаны, ещё помнящие разрыв торговых отношений, говорили, что, если попадёшь к ним в плен, шансов выбраться живым с островов не будет. И надо быть готовым ко всему. Лорвин помнил это, однако, даже не предполагал, что в первый же вечер он будет представлен местной принцессе. И пока она здесь, нужно было привлечь её внимание.

– Не хочу вас обидеть, – сказал капитан, – ибо в наших краях такой вопрос считается невежливым, особенно, по отношению к дамам, но всё же, позвольте узнать, сколько вам лет?

– Мне семнадцать, – ответила Ева, – ничего невежливого в этом вопросе нет.

– А вам? – спросил капитан у Эммы.

– Не ваше дело! – резко ответила она. Теперь капитан понял, что она злилась на него как никогда за своё вольнодумство и смелость, с которыми он так легко говорил о своих убеждениях, будучи пленником. Перед ней находился закоренелый еретик, с которым она не хотела иметь ничего общего, но, с другой стороны, она ловила себя на мысли, что его горячность и готовность защищать своё заслуживает, как минимум, уважения или даже симпатии.

– Простите, я, вероятно, вас обидел? – сказал Лорвин.

– Если бы это было действительно так, – ответила Эмма, – вы были бы уже мертвы!

– Достойный ответ королевской особы, – сказал Лорвин и поклонился.

– Перестаньте мне выказывать свою лживую вежливость, я прекрасно поняла, что вы презираете нашу страну. Вам не обязательно заискивать передо мной, чтобы получить моё расположение, которое, на самом деле, вам вряд ли чем-то поможет!

– Я и не думал ни о чём подобном, – возразил капитан. – Я лишь хочу, чтобы вы не принимали меня за варвара… А что касается заискиваний, то моя судьба куда более зависит от расположения Евы. Как мои слова будут донесены вашему отцу, полностью в её власти!

– Об этом вам не стоит беспокоиться, – презрительно сказала Ева, – даже если бы вы нанесли мне оскорбление, на моём переводе господину Айро или Сибу это никак бы не отразилось! Такое легкомысленное отношение к своему долгу, возможно, есть в местах, откуда вы прибыли, но никак не на этой земле.

– Тогда мне действительно не о чем беспокоиться! – заключил Лорвин. – Благодарю вас!

Повисла пауза. Разговор складывался скверно, хотя все его участники не скрывали интереса друг к другу. Нужно было поменять тему, но никто из них не представлял, о чём ещё можно было разговаривать. Эмма чувствовала, как убегает время. Не зная с чего начать, она решила начать с самого простого.