– Уже не узнаю́. Кажется, и пары лет не прошло с тех пор, как я был подростком, и кто я теперь? Кто мы́ теперь?

– Мы семья, – без ухмылки отвечает он, и, почувствовав в его словах родительскую теплоту, я приотпускаю вожжи своего напряжения, но он решает ещё немного понапрягаться: – Я, Теона, Теа, Кармелита, ты и Тринидад, Спиро и Клэр – вместе мы несокрушимое древо, семья непобедимых Металлов, семья Диес. Но кто те, кого вы привели в наш дом? Что ты можешь рассказать о Конане, Джекки и Яре, кроме того, что они являются Палладием, Танталом и Золотом? Ты обратил в Металлов каждого из них, но…

Он не договорил, чтобы не задеть моё самолюбие, и я остался благодарен ему за это, потому самостоятельно и досказал оборвавшуюся на полуслове правду:

– Но я уже жестоко ошибался. Камчатка.

– Хм…

– О ком можете не переживать, так это о Джекки. Я наблюдал за ней продолжительное время, она прошла все уровни проверки Тринидад. Верный друг: не раз подвергала собственную жизнь смертельной опасности во имя защиты жизни Тринидад. И Тринидад неоднократно рисковала своей жизнью, чтобы спасти её. Между ними действительно выстроилась неожиданно крепкая связь.

– Что ж, это хорошие новости: верные люди в любые времена на вес золота.

– Золото – сложный парень. Первые часы после обращения вёл себя крайне нестабильно, даже безумно. Придя в себя, вроде, стабилизировался, но содержимое его головы – это потёмки. Спас его, потому что: хотел проверить теорию с обращением в Металл человека, только что лишившегося жизни; хотел защитить Тринидад от мук совести за его гибель; в Паддоке он проявлял себя как благоразумный парень, правда, с поправкой на то, что там его память о его прошлом была закрыта на семь замков.

– Значит, в нашем арсенале пополнение на одного надёжного человека и одного случайного… Что по Конану?

– С этим провёл достаточно времени, чтобы по достоинству оценить его. В нём можно не сомневаться. Толковый. Правда, зависим от своих чувств к Джекки, но кто из нас не без подобного греха за душой, верно? – прежде чем он успел ответить, я продолжил развивать болезненную для нас обоих тему: – У вас родилась красивая дочь. Кажется, больше похожа на Теону, но от тебя тоже что-то есть.

– И хорошо, что похожа на свою раскрасавицу-мать, однако вырастет папиной дочкой, – он ухмыльнулся и сделал глоток из своего бокала.

– Я искренне рад за тебя и Теону. Всей своей душой.

– Пелена с глаз спала?

– Не то слово, – я невольно встряхнул головой. – Теперь мне даже страшно думать о сценарии, в котором Теона выбрала бы не тебя, а меня…

– Она бы не совершила подобный выбор.

– Ха! И это чистая правда… Прости за то, что устроил на вашей свадьбе.

– Ты разворотил и поджёг бар уже в конце вечера, когда я с Теоной удалились за пределы Рудника, чтобы насладиться брачной ночью молодожёнов подальше от городского шума. Так что мы не пострадали: только жалость от пепелища, на котором стоял хороший бар. Главное, что люди не пострадали…

– Чего не скажешь об уничтоженных запасах алкоголя…

– Забудем о прошлом. Оно не вызывает вопросов, чем не может похвастаться наше настоящее, – его брови красноречиво приподнялись. – Ты обратил Тринидад в Металл.

– Мы уже зациклены.

– Она не просто Титан – ты обратил её своим металлом. Это значит, что вы не просто зациклены – вы неразлучники.

– Что думаешь по этому поводу?

– Думаю, тебе стоит ей рассказать.

– Она уже знает.

– Узнала “до” или “после” того, как “дело” было сделано?

Я непроизвольно поджал губы:

– После.

– Осторожнее, парень: ты играешь с огнём. Тринидад не просто девчонка со двора: она может устроить тебе пожар, и если уж она постарается, сгорит не один бар – ты сам окажешься под угрозой сожжения. Никакая зацикленность или связь неразлучников её не остановит.