Вот и амнистия была чем-то похожа на эту схему. Пахло от неё мошенничеством. Только намного большего масштаба, чем промышлял когда-то Артист. Поэтому он не пошёл в мегаполис, как остальные, обождал. И был прав. Амнистия была своего рода ловушкой. Сразу же после амнистии, утверждённой директивой №20, вышла директива №21, не только закрывшая мегаполисы от всех, но и позволившая охране мегаполисов уничтожать любого, кто посмел бы пересечь их границы. А так как охрана по большей части состояла из специальных боевых роботов, а люди были там только для контроля их деятельности, – договориться с охраной не было никакой возможности. Поля вокруг мегаполисов вскоре покрылись сотнями братских могил – там лежали и получившие «свободу» преступники, и лосты, некогда покинувшие по своей воле мегаполисы и ничего не знавшие о новых недавно принятых законах.

А перед Артистом открылся целый мир. Просторы, полные тишины. Несколько месяцев он просто бродил, наслаждаясь ей. И потихоньку изучал, присматривался к видневшимся вдалеке небоскрёбам. Чувствуя их смрадное дыхание. Слушая неясные шорохи. И видя, как трещины от них расползаются по миру.

По большей части его интересовали лишь огромные ресурсы, что скрывали стеклопакеты и железобетон мегаполисов. Пусть неведомые хозяева мегаполисов – а они наверняка были, по мнению Артиста, – перекрыли вход в свои маленькие королевства, но они были людьми, а человеку свойственно ошибаться, и он не может предусмотреть всего.

Да, мегаполис манил Артиста. Как и многих других, что как и Артист поначалу затерялись на просторах, распознав заготовленную для них ловушку. Мегаполис звал. Мегаполис знал, что лишь немногие, что окунулись в тишину, смогут жить без его привычного слуху гула.

А тем временем огонь разгорался. Преступники сбивались в банды – они понимали, что поодиночке им не выжить. Иногда к ним, поддавшись куражу или просто от безнадёжности, присоединялись и лосты. Артист видел, что вскоре все необъятные просторы между мегаполисами будут охвачены войной. За ресурсы, а не за территорию. Земли вокруг было даже слишком много. А ресурсов, нужных для выживания – провианта, воды и тёплых убежищ, – становилось всё меньше. На севере, как многие мародёры – так их стали называть лосты – рассказывали, образовалась целая группировка из бывших уголовников и лостов, в несколько сотен стволов. И вот уже несколько месяцев терроризировала окрестности мегаполиса, пытаясь прорваться внутрь. А на юге банды мародёров вели откровенную охоту за лостами, так же враждуя между собой и попутно обчищая опустевшие деревни. А на востоке и западе пока было все более-менее спокойно – те территории были под властью лостов, что вскоре должны были объединиться из-за угрозы мародёров.

Артисту ничего не оставалось, как сколотить свою собственную банду. Он не собирался ходить под кем-то из местных мародёров и выполнять их приказы. А выжить в одиночку Артист не был способен – он это прекрасно понимал.

Мародёров в свою банду Артист набирал с умыслом. Каждый из тех, кому он предложил присоединиться к нему, обладал неким талантом, который, как думал Артист, мог пригодиться.

Трухлявый, опасный рецидивист с легко запоминающейся крысиной мордой вместо лица, изуродованной шрамом, был также непревзойдённым механиком. Он мог собрать всё, что хотя бы отдалённо напоминало механизм. Неплохо он разбирался и в компьютерах. Артист нашел его раненным неподалёку от мегаполиса – Трухлявый умудрился из мусора собрать компьютер и при помощи слабого сигнала из мегаполиса практически перепрограммировал боевого робота. Только Трухлявый не ожидал, что система робота состоит из двух уровней защиты. Первый он взломал, а второй активировал робота, и тот открыл огонь на поражение. Трухлявому повезло. Робот не мог покидать зоны своего охранения, и Трухлявый был только тяжело ранен – он слишком близко подобрался к охраннику, поверив в свой успех.