– Ужин скоро. Сейчас тебя устроим, и я покажу, где столовая, – объявил Второй.

Я послушно плелась за ним. Он толкал мою тачку с вещами одной рукой, не прикладывая видимых усилий, а я шла рядом, размышляя о том, как сильно подведу своего наставника, если до завтра не научусь хотя бы в латах стоять и не падать.

Когда я увидела свои хоромы, то едва удержалась от восторженного прыжка. Комната! Да что там, целый дом! Простор, отдельный уголок для умывания – всё казалось нереальным.

– Что стоишь? Иди умойся, я жду за дверью, – сообщил Второй и вышел.

Мама дорогая! Это куда ж мне такие богатства? Решив, что визжать и хлопать в ладоши буду после ужина, если силы останутся, я пошла искать, где умыться.

За перегородкой обнаружились купальня и умывальня – практически отдельная комната по размерам, уютная и светлая. Я набрала воды, опустила в неё руки, затем лицо и с наслаждением попыталась смыть подсохшие реки пота. На переодевание времени не оставалось – пойду, как есть.

Столовая оказалась не очень большой, всего нас собралось восемь человек. Никто особенно дружелюбным не был, но, к моему облегчению, никто не высказывался насчёт моего возраста. Я уселась за стол вместе со всеми и постаралась сосредоточиться на еде – она была просто потрясающая. Ела я с удовольствием, стараясь побольше жевать и поменьше говорить.

– Ты только из Академии? – спросил какой-то парень, по виду самый старший.

Я кивнула. Ну, в принципе, он был прав – я прямо из Академии сюда притащилась, разве что за одеждой забежала по пути.

– Какие у тебя таланты? – спросил другой.

– Время, пространство, скорость, – отчеканила я и, не выдержав, добавила: – А у вас?

– Редкие, – усмехнулся Второй, подхвативший разговор. – У меня ментальное воздействие, силы природы и целительство.

– У меня создание, иллюзии и целительство, – ответил ещё один.

Слушая перечисления талантов, я поняла, что такого набора, как у меня, – более ни у кого нет. Скорость, конечно, встречалась, но в купе с силами природы – только у Первого Эксела Савила.

К концу ужина я почувствовала, что руки у меня дрожат от напряжения, вызванного тяжестями, что я натаскалась сегодня. А ведь мне ещё домой сбегать надо – там, наверняка, переполох. Родители не знают, куда я пропала, и уж точно не представляют, во что вляпалась.

Поднявшись вместе со всеми из-за стола, я попрощалась с ребятами и направилась к выходу.

До дома я домчалась за три минуты. Пока я бежала по пустым улицам, уже окутанным вечерними тенями, меня не отпускала тревога. Как родители воспримут мою новость? Радость от моего «продвижения» или страх за последствия? Папа, наверняка, сначала будет злиться, а мама… мама, скорее всего, начнёт переживать за то, что это значит для нашей семьи. С каждым шагом, приближающим меня к дому, моё волнение усиливалось. В душе поселился странная смесь чувств из гордости, страха и ожидания.

Подлетев к дверям, я столкнулась с мамой.

– Марика! – воскликнула она, явно взволнованная. – Где ты была? Что это за тряпки?

– Мама, не кричи, мне надо кое-что вам сказать, – начала я серьёзно, что мне совершенно не свойственно.

Мама испугалась:

– Папу уволят?

– Нет.

Потянув её за руку в дом, я увидела отца и брата за столом. Дом встретил меня привычным теплом: запах свежего хлеба, мягкий свет от лампы над столом, уютные тени, словно оберегающие наш маленький мир. Но я чувствовала, что всё изменилось. Эти стены, где я выросла, уже не мои. Я больше не принадлежу этому дому так, как раньше. Теперь это место казалось одновременно близким и далёким, словно я уже переступила порог новой жизни, от которой пути назад не было. Решила, что лучше признаться на кухне, когда все сыты и довольны.