Что ж, карты открыты. Передо мной не враг, но и далеко не друг. Более того, тот, кто никогда не станет другом. Тем не менее, Дэйтар доверил ему мою тайну. Можно смело вычеркнуть белокрылого из подозреваемых в покушении на хозяйку замка. Этот вояка не станет рубить исподтишка.

— Я ценю вашу откровенность, сар Таррек.

Он, поморщившись, дернул головой, отметая мои вежливые словесные расшаркивания.

— Леди Барренс, я надеюсь на ответную откровенность, когда это будет необходимо. Чем более вы будете открыты, тем легче и быстрее мы найдем путь к вашему миру. Это сложная задача. Но тот, кто хотел сделать ее невыполнимой, устранив нашу сарию, сильно просчитался. Я открою вам тайну нашего рода и назову причину, почему вы должны здесь остаться на какое-то время, если действительно хотите вернуться в родной мир.

Он устремил на меня пристальный взгляд, а в голову неожиданно и нагло вторглись ментальные щупы - словно вонзились острейшие когти. И моя хваленая «естественная ментальная защита» их пропустила!

Я не успела охнуть, как когти разжались, и о нападении напоминало лишь легкое головокружение и фантомное эхо боли.

— Что вы себе позволяете! — вскочила я, как только смогла двигаться.

— Простите, таинэ, — поклонился наглец без малейшего раскаяния. — Я должен был убедиться в искренности вашего намерения прежде чем…

— Убедилисссь? — вне себя от ярости процедила я.

— Да, — мерзавец так и не осмеливался поднять взгляд, хотя спину выпрямил. — Вы действительно хотите увидеть звезды своего мира больше, чем родовой амулет Орияров и бриллиантовый венец правительницы суаф.

— Как у вас получилось обойти мою защиту? — враз обессилев, я плюхнулась обратно на стул и сжала пылающий лоб ладонями.

Белокрылый скользнул к столу и положил на стол камушек, на мгновение блеснувший яркой алмазной гранью и снова превратившийся в мутную стекляшку.

— Мне передали ключ, созданный вашим наставником, магистром Нэйсоном. Он был одноразовый, создан только ради единственного вопроса. Это было тайное условие нашей помощи вам.

Я с ужасом разглядывала стекляшку. Ключ! Если менталист Нэйсон, которому я так доверилась, что подпустила к самому святому — моей памяти, моей личности, моему щиту, ограждавшему от таких, как он, — если этот старый предатель смог создать одну отмычку, то где гарантия, что он не сделает их еще сотню? И куда смотрел мой жених? Или благословил этот взлом? Все что угодно, лишь бы избавиться от невесты и стать полноценным магом Нижнего мира, правителем Сферы?

Стало горько как никогда. Зачем он так со мной? Разве я за него цеплялась? Навязывалась в жены?

— Миледи, не вините никого в моем грехе неверия, — неожиданно маг опустился на одно колено там, где стоял. — Я, Белый Ворон Таррек, признаю вас, леди Барренс с истинным именем Тамара, как таинэ моего хаора. И доверяю вам тайну моего рода. Она состоит в том, что нет у Белого Ворона вещунов и вещуний более сильных, чем он сам...

Я едва не расхохоталась, спасло то, что поза позволила замаскировать фэйспалм, а ладонь заткнула рот и смяла смешок в невнятный стон. К тому же, спинка стула заслоняла стояшего на колене мужчину.

— … и дар его вещего духа переходит к главе клана в тот же миг, когда сария или сар законно принимает на себя регалии власти.

Мне стало не до смеха. Отняв руки от лица, я спросила:

— Вы хотите сказать, что дар леди Риандры теперь ваш? Да встаньте же, я почти не вижу вас, а хотелось бы взглянуть вам в глаза.

Таррек поднялся на ноги.

— Увы, если бы все было так просто! — вздохнул он. — Временный управляющий не имеет прав на регалии власти, пока не коронован венцом главы рода. Точно так же венец и жезл хаора Сферы Суаф не могут быть переданы никому иному, пока жив законный наследник Дэйтар Орияр, хотя он не может их принять, пока остается в плену Верхнего мира.