Подвижность, живость, легкая переключаемость гипертима ценны в изменчивой непредсказуемой обстановке, но препятствуют эффективной работе там, где необходимы усидчивость и длительное сосредоточение. Выше уже упоминалось, что в условиях однообразной монотонной работы гипертимы дезадаптируются.
Гипертимам приписывается еще одна черта, в которой можно усмотреть связь с излишним стремлением к самостоятельности и нелюбви к ограничениям. Они легко проглядывают границу между дозволенным и недозволенным, и нередко переступают эту границу. В быту это бывают мелкие нарушения в обход принятых правил.
Типичный пример – разговор подростка в машине:
Сын:
– Давай обгоним эту машину!
Отец:
– Нельзя.
Сын:
– Ну почему нельзя?!
Отец:
– Потому что знак висит.
Сын:
– Ну и что? Гаишника все равно нет, никто не заметит!
Такие же реплики можно услышать и от взрослого гипертима:
Жена (гипертим):
– Ну что ты опять остановился на желтый, надо было проскочить!
Муж (другого склада характера):
– Нет, это рискованно, сейчас будет красный, и вообще я предпочитаю соблюдать правила.
Жена:
– Какой же ты все-таки зануда!
Иными словами, упорядоченная жизнь, действия по правилам для гипертима скучны. Вот что-нибудь такое выдумать – это да! В школе они часто баловники и заводилы. «Ребята, давайте смоемся с урока!» – это гипертимный клич. Если замысливается неприятность вредному учителю, гипертим тоже впереди. Во всем, хорошем и плохом, он неформальный лидер.
При крайней обостренности гипертимных черт характера появляется опасность серьезных проблем как для окружающих, так и для самого человека. Положительные черты этого характера, будучи резко усилены, превращаются в нежелательные или трудно переносимые свойства. Попробуем проследить такие переходы:
В «Мертвых душах» Гоголя есть образ гипертима с выраженными свойствами отрицательного полюса: это Ноздрев.
Внешность Ноздрева не оставляет сомнения в его природной силе, «здоровье, казалось, так и брызгало с лица его». Гуляка, непременный участник шумных сборищ, где он постоянно попадал в какие-нибудь истории, и в этом смысле был «исторический человек». Общался бурно и напористо. Не успеешь оглянуться – он уже с тобой на «ты» и энергично во что-то вовлекает.
«В ту же минуту он предлагал вам ехать куда угодно, хоть на край света, войти в какое хотите предприятие, менять все, что есть, на все, что хотите». Чичикову он упорно навязывает купить у него в придачу к мертвым душам серого жеребца, каурую кобылу, пару собак, а если уж не собак, то шарманку… а если не покупать шарманку, то обменяться бричками. Первоначально радушный прием с братскими объятиями в ответ на упорные отказы гостя сменяется гневом хозяина с криками «бейте его!».
Вот такой характер крайне выраженного гипертима с бурной, но мало упорядоченной активностью, бесцеремонностью «рубахи парня», беспринципностью, ураганной эмоциональностью.
Не только в литературе, но и в жизни мы вполне можем встретиться с эксцессами яркого гипертима. Приведу на этот раз описание реального лица из книги одного из классиков характерологии[4].
Мистер Квик – успешный фабрикант, ловкий делец, быстро расширивший свое дело. Обаятельный, любезный, разговорчивый. «При Квике не скажешь ни слова… он говорит непрерывно сам. Он настойчив в том, чего домогается, и не терпит никаких советов. Его служащие улыбаются, когда о нем говорят: они его любят и стоят за него горой, но считают его сумасбродом». После одного события Квик попадает на обследование к психиатру.
Это был день рождения его тещи. В два часа утра Квик, только что вернувшийся домой, предстал перед кроватью тещи с подарками. В шесть часов утра в квартире появился духовой оркестр, который до десяти часов играл торжественные марши. Еще пару часов оркестр играл в доме после обеда. Квик в великолепном настроении бегал по дому, все организовывал. Перед домом собрался народ, он вышел на балкон и произнес речь под аплодисменты. К часу дня все женщины лежали в постели с расстроенными нервами. Один Квик был на ногах, радостный и возбужденный.