– Зачем? – спросил Лин.

– Сейчас объясню. Сперва они… втроем меня избили, я, правда, тоже в долгу не остался, но… оказывается, им это и было нужно. Крэг, это мужчина, человек, направил «Либерти» на камни, и разворотил левый поплавок – а потом они… стали со мной говорить, и всё объяснили. Страховая… мою страховку и все деньги со счёта отдали им, выплатили всё, до последней единицы, за ущерб – я же капитан, а они втроем утверждали, что это я покалечил «Либерти», и они получили травмы… по моей вине.

– Это чушь какая-то, – зло сказал Скрипач. – Какие травмы? Побои? Любой нормальный разумный поймет, что это ложь.

– Они были люди, – Рэд отвел взгляд. – А я нет. Здесь принято… верить людям, если вы меня понимаете.

Вот так. Ит покачал головой.

– Двое мужчин, и женщина – так положено, в команде… должно быть семьдесят пять процентов, или больше… людей, – продолжил Рэд.

– Подожди, – попросил Пятый. – Ты ходил с ними из-за того…

– Сейчас объясню. Если ты рауф, то возить без человеческой команды ты можешь только рауф. Если у тебя команда… 25/75, ты имеешь право брать на борт людей.

– И поэтому ты ходил с этими уродами? – зло спросил Скрипач. Рэд кивнул. – И когда мы решили взять фрахт, ты согласился, потому что мы рауф, и рейс разрешили? – ещё один кивок. – И вышел в море в таком состоянии? Но…

– Это был единственный способ добраться до Грандезы. Там есть наши. Уже немного совсем, но ещё остались, – Рэд закрыл глаза, было видно, что он устал. – Высылают, но… всех сразу не могут…

– Так, отдыхать, – распорядился Ит. – Пару часов поспишь, потом еще потреплемся.

– Рэд, репозицию костных осколков тебе делали за деньги? – спросил Ит.

– Да. У меня оставалось немного, и я… сделал то, на что хватило, и купил лекарства, чтобы ходить.

– Это не лекарства, – покачал головой Ит. – Это отрава, практически – наркотик, которым ты добил окончательно сердце. Они тебе сказали об этом, местные врачи?

– Нет, но я и сам понял – очень странное состояние, – признался Рэд. – Как в тумане. Я боялся… сделать ошибку, потому что… боялся отвлечься, и…

– И всё равно боль полностью не проходила, так? – уточнил Скрипач. Рэд кивнул. – Ну, правильно. Репозицию мы сделаем. Не сейчас, как только сердце позволит. Тянуть в любом случае нельзя, но пока что организм не справится, придется ждать.

– Денег у меня больше нет. Какая репозиция…

– Ещё одно слово про деньги, и я рассержусь, – строго произнес Скрипач. – Деньги, скрытность эта твоя…

– Вы тоже скрытные, – вдруг сказал Рэд. – Наверное, надо было сказать сразу… я знаю лаэнгш, в том числе и ту форму… на которой говорили вы. И русский тоже знаю, – эту фразу он произнес уже на русском. – Всеобщий, конечно, тоже.

– А ещё что знаешь? – с интересом спросил Скрипач. С уже неподдельным интересом, надо сказать.

– Назвать по группам? – предложил Рэд.

– Ну, попробуй.

– Нэгаши, комплекс языков Сиар-туи, группы со второй по седьмую, архаика, люди, комплекс языков Сонма, группы со второй по шестую, архаика, когни, группа Арьи-тахка-фоор, группы с первой по пятую, рауф, группы Ини-Ти-Т-Ка, со второй по седьмую, архаика; всеобщий, универсальный транспортный, группа эспи, смежные группы эспи-ноль-восемь…

– Стоп, – поднял руки Скрипач. – По маскам?

– Нет, – покачал головой Рэд. – Я сам.

– Полторы тысячи языков – сам? – не поверил Пятый. Рэд кивнул. – Но… как, и зачем?

– Так получилось.

– Потому что кто-то тебе слегка разогнал память, да? – вдруг догадался Ит. – Семья?

– Верно, – Рэд тяжело вздохнул. – И не только память.

– Про это мы поговорим позже, не надо сейчас, плохая тема, будешь нервничать, – Ит тяжело вздохнул. – Но, конечно, ты удивил. Из наших разговоров что-то понял?