Бабкин потрёпанный фолиант в кожаном переплете Ромка не выпускал из рук. На пожелтевших страницах с удивительной точностью и натурализмом были изображены человеческие скелеты и внутренности, распластанных на деревянных столах, людей. Сеня прекрасно помнит те рисунки… Ромка добыл где-то латинский словарь и вместе они перевели на русский язык несколько абзацев старинной книги. Там писали, например, если глиняный горшок на три четверти наполнить пшеничным зерном, смочить зерно мочой и человеческой кровью, а горлышко заткнуть пропитанной мужским потом рубахой, через 41 день в горшке заведется гомункул – крошечное человекоподобное существо, способное прожить не более месяца. Злобное и вечно голодное. Гомункула выводить не стали. Сеню едва не стошнило от мыслей о моче, поте и крови, а зерна пшеничного ни у кого дома не нашлось. Кто знает, что выведется из пшенки или овсяных хлопьев!? Ясно одно, книга когда-то принадлежала ученым алхимикам, и каким-то образом оказалась у старухи. Вот бы встретить сейчас Рому. Он-то наверняка сумел бы вылечить недуг, из-за которого Сене приходится по многу дней проводить в диспансере. Только здесь чувствует он себя защищенным от нежданных визитов страшной бабки. Санитары смеются, когда он пугается пожилых пациенток женского отделения. Но Сева-то знает, Аделаида Ефимовна не простая старушка. Она может натянуть на себя любое понравившееся тело. Выдает её лишь пронзительный взгляд синих глаз. И уж поверьте, таких глаз не встретишь на сморщенных личиках обычных старух!… 

– Сеня, твоя болезнь не очень страшная. Вылечить её может любой доктор, не только мировое светило. Абсолютно любой. Мы же не ищем лучшего специалиста по простуде, когда заболеем. Каждый врач способен выписать антибиотики и таблетки от кашля, и любому больному они помогут, если принимать лекарство вовремя. Ты согласен со мной?

Сеня молча кивнул. Про простуду доктор говорит правильно. Евгений Львович всегда обращается к пациентам уважительно. Устроил вот любительский театр для больных, чтобы не скучно было коротать дни в больнице. Замечательная идея! Многим людям хочется выступать на сцене. Но Сеня больше любит смотреть на других, подмечать новые позы, усмешки, запоминать интересные платья и сочетания цветов…

Выступать перед зрителями для Сени с детства – мученье! Он очень стеснительный, а перед полным залом зрителей – вообще каменеет! Тело наполняется тяжестью, выученная роль вылетает из головы. Хотя, что там запоминать-то, если разобраться?! У гусей-лебедей так и вообще ни одного слова. Нужно только пробежать пару раз по сцене вместе с Ромкой, размахивая накинутыми на плечи цветастыми платками, как крыльями. Но Сеня плохой артист, даже гусь-лебедь из него вышел никудышный! Платок слетал с плеч и падал под ноги им с Ромкой. Зал взрывался хохотом. Вожатая Инга чуть не плакала от злости… 

Вчерашней ночью, слава Богу, всё прошло ровно. Если б не помешала медсестра, он сыграл бы все роли в той сказке, и их звено никогда больше не отправляли бы на тимуровские задания…

Рассуждения Сени снова прервал психолог:

– Больше скажу. Твой одноклассник, кандидат медицинских наук Роман Григорьев, не занимается психиатрией. Он изучает вопросы питания и написал несколько трудов о болезнях поджелудочной железы. Я читал о нём в Интернете. С твоей болезнью, Арсений, нам придется справляться самим, и у нас всё получится. Ты же прекрасно себя контролируешь, а выдержке твоей можно позавидовать. Самое главное – ты очень добрый и хороший человек, Сеня. Ступай на обед. Встретимся, когда будешь готов поговорить.