– Аварийный медбот?! Это же мои первые «крошки»! Они вернулись к папочке! Запускай шестёрку. – скомандовал воодушевлённый начлаб.

– Шеф, не стоит. Мы просто колонию потеряем и всё. Три месяца работы сквозняком выветрит. Я же говорю, мертвец он.

– Ставлю 100 балов, что воскрешу этот кусок мяса.

Блондин протянул свою руку Фиделю. Секунду тот мешкал, но после принял пари.

– Идёт. – коллеги пожали руки.

– Вторая инъекция. Грузим в вену. Боты сами разберутся что делать.

Кубинец ткнул пальцем в экран. Жанна завершила ювелирную работу по загрузке колонии, отрапортовав своим нежным, томным голосом:

– Наниты активны. Колония в работе. Состояние пациента неудовлетворительное.

Уже через 15 минут Фидель потирал руки, пари у него в кармане. Завтра он закажет себе новую примочку к своему экзоскелету. Как раз 100 балов не хватало. Грин в это время, впившись в пациента взглядом, как удав в кролика, наблюдал за происходящим. Жанна ежеминутно докладывала о состоянии эксперимента:

«Мозговая активность 4%. Критический уровень. Фаза регенерации приостановлена».

Андроид сложил руки-приборы, ожидая дальнейшей команды.

– Жанна, грузи гипертонический раствор.

– Солёную воду? Зачем?! – спросил Фидель.

– Шесть кубиков. – уточнил начальник лаборатории. – Сейчас увидишь.

Андроид отмерил и ввёл нужную дозу. Меньше минуты и шкала уровня мозговой активности пациента нехотя поползла вверх. Сначала медленно, чуть заметно, после всё быстрее и быстрее. 5%, 6%, 7%, 12%, 28%…

– Причина пока не ясна, но кристаллы соли – любимое лакомство «крошек». С их помощью они как-то укрепляют свою структуру, разгоняют работу процессоров и обучаются эффективным действиям. – разведя руками, сказал Грин и скомандовал.

– Третья инъекция.

Робот повторил манипуляции с колонией и после этого принялся собирать пациента хирургическим способом в нужную форму. Жанна закрепила кости в местах переломов и поправила кожные разрывы.

44%… Состояние обречённого улучшалось на глазах. Склонившись над телом, два человека, не отрывая взгляда, наблюдали за чудодейственным исцелением.

Гиппокрины показывали себя и на поверхности кожи. Микроскопические блёстки штопали кожный покров, перерабатывая частицы мёртвых тканей, чужеродные скопления и погибших эритроцитов. Изувеченная плоть преображалась буквально на глазах и снаружи и внутри Тимура…

Задача бота, с которой он справлялся на отлично, – тестировать структуру ДНК в каждом из органов. После теста система оценивала ущерб и распределяла, сколько и куда нужно добавить гиппокринов для максимальной защиты и ускоренного ремонта носителя колонии. Программа была нехитрая, но очень эффективная. Через час с небольшим, красный столбик индикатора жизни остановился на 88. Жанна подытожила:

«Мозговая активность пациента 88%. Первая фаза регенерации завершена».

– Четвёртая инъекция. – скомандовал взволнованный Грин. Он достал из аппарата стаканчик кофе и медленно, не отрывая взгляда от тела, принялся потягивать его, считывая информацию о процессах восстановления объекта со своих Линз дополненной реальности…

2

К 11 часам дня воскрешение было завершено. Ещё без сознания Тимура облачили в нанокостюм, оставив заряжаться в фармакресле как севшую батарейку. Вскоре пациент зашевелился, подавая признаки жизни…

После того, как отец вытолкнул Тимура в дверной проём автомобиля, на скорости, он помнил, как ударился об асфальт, перевернулся в воздухе и открыл глаза уже в этой лаборатории.

– О-о! Смотри, очнулся.

Счастливый начлаб, склонившись над Тимуром, что-то говорил ему прямо в лицо.

Где я? Кто это?

Тимур никак не мог понять, что происходит. Последнее время мир менялся многократно, и то, что происходило сейчас, буквально тонуло в этом калейдоскопе событий.