Пассажиры в других отсеках тоже располагались и обустраивались. Стуки полок и голоса доносились будто сквозь вату из-за вагонной акустики. Выглянув в коридор, Тимоша увидел в конце его очередь в туалет. Хорошо, что этот вопрос он для себя решил еще на вокзале.

Постепенно, однако, шум и хождение по коридору стали менее интенсивными. Большинство пассажиров угомонилось. Проводница убавила общий свет. А Тимоша до этого времени даже не разобрал постели. Спать ему не хотелось. После того как в окне истаяла наконец Москва, он ощутил нужду, впрочем, не связанную с туалетом. Пошарив в своем рюкзачке, Тимоша достал сигареты и выбрался из своего отсека. Пол вагона погуливал под ногами, делясь с ним толчками рельсов. Для Тимошиных плеч коридор был довольно тесен, вдобавок из некоторых отсеков торчали ноги. Уклоняясь от этих ног, Тимоша двигался в сторону тамбура. В отсеках, которые он миновал, пассажиры по большей части спали или взаимодействовали со своими гаджетами. Никто не играл на баяне и никто не вел пресловутых вагонных бесед. Только в одном отсеке он обнаружил компанию, но, конечно, никак не похожую на стройотряд. На столике в том отсеке стояла бутылка виски, по сторонам от которой сидели и полулежали мужчины в фасонных бородках. Они разговаривали и смеялись, и бородки их шевелились.

Добравшись наконец до тамбура, Тимоша был сильно разочарован. Он надеялся покурить в одиночестве, а нашел филиал всё той же компании. Такие же два мужчины с бородками баритонили на весь тамбур. С ними была и женщина, без баритона и бороды, но очень самоуверенная. Говорили о монастырской архитектуре; при этом мужчины старались теснее прижаться к женщине, а она была крайне увлечена беседой. Женщина была нестара, недурна собой и не очень трезва и потому высказывалась с большим апломбом. Из их разговора Тимоша понял, что эти люди – московские архтуристы, которые, как и он, направлялись в Бобры осваивать тамошние достопримечательности.

Конец ознакомительного фрагмента.