На следующий день Тимофей зашел за Русланом и Мишкой и они пошли к Алексею в сад. По дороге им попалась старая картонная коробка, и пацаны пинали ее до самой двери садового дома.

– Идите сюда! – Алексей стоял возле верстака. В руках у него был пиджак и шило. На верстаке были разбросаны клёпки, лежали инструменты.

– Ничего себе, сколько клепок! – удивленно протянул Мишка, – я столько не видел никогда.

– А ты их вообще видел? – с вызовом спросил Алексей.

– Видел! – Мишка обижено засопел.

– Да где ты их видел-то, – у Лехи было явно испорченное настроение.

И было от чего. Ставить клёпки оказалось делом непростым. Пробивать сразу пиджачную ткань и подклад было сложно. Заготовленный рисунок съезжал и терял свои формы. А клёпки гнулись, ломались и трескались. Иногда две части сцеплялись друг с другом, но при этом вид их был прескверный.

Такие мелочи как отбитые напрочь пальцы даже и не брались в расчет.

Первым не выдержал Руслан:

– Фигня все это, ничего у тебя не выйдет.

– Точно фигня и точно ничего не выйдет, – поддержал его Мишка.

Алексей посмотрел на свой пиджак, на котором кое-как держались несколько клепок. Сдаваться в его планы не входило.

– Да вы просто не так держите пиджак! Надо ровно растягивать, тогда все встанет на свои места.

Но всем было очевидно, что дело совсем не в этом.

– Пошли загорать на крышу, а потом продолжим, – предложил Тимофей.

– Не мы на пруд пойдем, пошли с нами, – сказал Руслан.

Тимофею очень хотелось купаться, но и бросать Лешку он не собирался.

– Ладно, мы потом тоже придем.

Ребята ушли, а Алексей и Тимофей забрались на плоскую крышу сарая-пристроя. Раздевшись до плавок, они растянулись прямо на нагретом солнцем рубероиде. На небе не было ни облачка, ветер еле дул. Внизу, на грядках что-то делала тетя Валя, Лешина мама.

– А меня Коля обещал на гитаре научить, – чтобы как-то ободрить Лешку сказал Тимофей.

Лешка молчал. Тимофей повернулся на спину и стал сквозь ресницы смотреть на палящее солнце.

Вдалеке послышался слабый скрип:

– Шшшшккррршшш.

6.

Это было просто невозможно. Тимофей перевернулся на живот, встал на четвереньки и спросил:

– Ты слышал?

– Что? – Алексей был погружен в свои мысли и ничего не замечал вокруг.

– Шшшшккррршшш, – звук стал громче, он явно приближался, прямо как в тот раз.

Алексей тоже услышал, он приподнялся на локтях, вид у него был встревоженный.

Тимофей не ощутил прежнего страха, да и чего было бояться, на каждом участке были соседи, отовсюду доносились музыка, шум садовых работ, людские звуки. Погода была ясная, радостная. В такой обстановке вторжение инопланетян не происходит.

– Шшшшккррршшш, шшшшккррршшш, шшшшккррршшш!

– Полезли на крышу, – Лешка показал на покатую крышу садового дома, с нее можно было смотреть на дорогу.

Перебравшись с сарая на дом, парни свесили головы с края крыши, взгляды их были направлены в сторону приближающегося скрипа.

– Шшшшккррршшш! Шшшшккррршшш! Шшшшккррршшш!

Наконец из-за поворота показался пожилой человек, одетый в старую армейскую форму, в сапогах и в серой выцветшей кепке. Сзади он тащил самодельную тележку – низ у нее был от детской коляски, а сверху деревянный ящик. Вся эта конструкция издавала пронзительный скрип.

– Шшшшккррршшш!

Скрип лишь отчасти напоминал звук от ноги-протеза и был гораздо громче его. Дедок остановился около Лешкиного сада. На странный звук вышла Лешина мама.

– Валентина, здорово! Володька то здеся?

– Здрасьте, дядя Сеня, нет, опять уехал.

– Уууу, понятно, а я иду – думаю, дай – зайду по дороге, хотел масла попросить, вот смастерил кочергу, а она скрипит, ****! – дядя Сеня в сердцах пихнул ногой тележку, та жалобно скрипнула.