В одной книге Тимку заинтересовала иллюстрация, изображавшая старика, спящего на площадке среди скал. Тимка коснулся пальцем его остроконечной шляпы. Вдруг старик зашевелился во сне, закряхтел, приподнялся на своем каменном ложе и недовольно уставился на Тимку:

– Ты пошто разбудил меня, отрок?

– Я нечаянно, – испугался Тимка и захлопнул книгу.

Среди прочих книг Тимка узнал «Золотого теленка», смешные отрывки из которого им читала как-то вечером воспитательница Нина Федоровна, и «Что делать?», которую ему когда-то поручили подклеить в школьной библиотеке.

Встреча со знакомыми книгами в чужом мире обрадовала Тимку. Он вынул эти томики и положил перед собой на стол. Внезапно ему неудержимо захотелось спать. Мальчик несколько раз зевнул, в полудреме подумал, что не знает, как добраться до своей спальни, и уснул, уронив голову на томик Чернышевского.

Тимке приснился странный сон. Он брел по огромному холодному зданию из стекла и алюминия. И всюду он видел толпы каких-то удивительно похожих друг на друга людей. Их были тысячи, от них никуда нельзя было деться. И самым ужасным было выражение одинаковой радости на тысячах лиц.

Тимка отчаялся выбраться из лабиринта бесчисленных одинаковых зал и пустился бежать. И во всех залах, через которые он пробегал, люди бросали свои дела и устремлялись за ним. Тимка бежал все быстрее и уже слышал у себя за спиной топот сотен ног. В отчаянии он рванул на себя какую-то дверь.

Дверь отворилась, и Тимка замер в изумлении: перед ним сияло на солнце что-то огромное, голубое, искрящееся мириадами бликов. Влажный ветер пахнул чем-то неводомым. Ощущение невероятной свободы и огромного счастья буквально подняло Тимку над землей. Он понял, что это – море. Море, которое он видел только по телевизору.

Тимка сделал несколько шагов по хрустящей гальке, теплая вода лизнула его босые ноги. Тимка обернулся: сзади никого не было. Дверь, через которую он попал сюда, исчезла.

К морю спускался крутой скалистый склон. На камнях росли кустики эфедры и каких-то голубоватых трав. Пахло нагретой солнцем полынью. А наверху был старый двухэтажный дом, сплошь увитый виноградом. Тимка знал, что это – его дом, в который он вернулся после долгого отсутствия. Вокруг дома гуляли его собаки и козы. Сейчас он поднимется, и они подбегут к нему. Вот белая занавеска в окне второго этажа откинулась. Чья-то рука приветливо махнула ему. В это мгновение чья-то другая рука вдруг вцепилась ему в плечо. Тимка, все внимание которого было приковано к дому, пытался сбросить ее, но не тут-то было. Белая занавеска опустилась. Собаки и козы куда-то делись.

А рука все трясла и трясла его за плечо. Тимка попытался обернуться и поднял голову со стола. В комнату светило ослепительное утреннее солнце. А над Тимкой стоял незнакомый дяденька средних лет, одетый в синюю мантию и синюю засаленную шапочку, из-под которой свисали длинные светлые волосы. Лицо у дяденьки было умное, но ехидное. И Тимка догадался, что это дядя Морганы, Владыка Мыслей и Снов.

– Ну-с, молодой человек, – произнес дядя неприятным голосом, – вы и есть тот самый Тимофей Григорьевич, умеющий заклинать драконов и мышей?

Тимка растерялся, главным образом из-за Григорьевича. В это время Джим, дремавший у Тимки на груди, тоже проснулся и с писком вскочил на плечо хозяина. Увидев Джима, дядя отчаянно взвизгнул и, как белка, взлетел вверх прямо по книжным полкам.

– Убери, убери мыша! Немедленно! За хвост его! За хвост и в окошко!

– Ни в какое окошко я его не выкину, – возмутился Тимка и оставил Джима сидеть на плече, слегка придерживая его пальцами.