И это не заброшенная на севере Сибири дорога от Салехарда до Воркуты. Вечная мерзлота там сделала свое дело: рельсы развалились. Здесь же, в теплых широтах, подобная участь ничуть не грозит. Но дорога старая. Это чувствуется».

Карбамидов встал со скамейки и зашагал вдоль насыпи. Вдали виднелись невысокие горы, освещенные желтыми лучами солнца, клонящегося к закату…

«А вообще здесь раскинулась широкая долина, – размышлял далее Карбамидов. – В километре от железной дороги – домики поселенцев. Это англичане… или шотландцы. В общем, англосаксы. Живут здесь с конца девятнадцатого века. Быт остался у них почти на том же уровне. Лишь кое-какие веяния двадцатых годов заметны. В частности, в женской моде. Платья не длинные, а до колен: меньше признаков старины, чем могло быть. Значит, до двадцатых-тридцатых годов связь с внешним миром поддерживалась».

Поселенцы принесли Костику ужин. Теплый воздух вечера дрожал в лучах заката… Ужин разложили на столике под раскидистыми деревьями. Это оказались эвкалипты…

И вот под их мощными ветвями Карбамидов начал пить вечерний английский чай с поселенцами.

Подошли и двое его спутников родом с юга: Брайан Смитсон и Лерой Смитсон. Сейчас они подробнее рассказали о себе.

Дело в том, что частный колледж Бетлехема находился грани разорения. Последняя попытка спасти его от закрытия заключалась в приёме новых студентов из Северной Территории. С этой рекламной миссией и поехал в Сан-Сити заместитель директора со своим племянником, преподавателем этого же колледжа. Они надеялись прельстить русскоязычных жителей получением диплома на английском языке. И Смитсоны поехали по железной дороге, которая огибала с востока горы центральной части Аркадии. Но добравшись до Сан-Сити они были обескуражены – там с 1920-х годов, подобно Харбину, действовали свои высшие учебные заведения, предоставлявшие образование на русском языке. И в последней попытке найти студентов, они устремились на арендованном автомобиле в англоязычную Новую Мерсию (ни поезда, ни автобусы в заброшенный край не ходили).

Никки подкрался к ужинающим и умоляюще попросил поесть.

Неделя странствий Ночного беглеца по безлюдным горам подошла к концу…

Так Новая Мерсия стала местом встречи четверых беглецов – гонимых пасынков капиталистической цивилизации, еще не подозревавших, какую роль они сыграют в новейшей истории Седьмого континента…

* * *

Костик составил отчет по своей выездной работе. Заключение, к которому он пришёл было неожиданным: возобновлять движение по железной дороге не только можно, но и нужно.

Во-первых, дорога хорошо сохранилась: рельсы не ушли в землю. Сухой климат межгорных равнин только способствует сохранности полотна дороги, и даже шпалы не гниют.

А во-вторых, будет зримый экономический эффект. Реанимация железной дороги вольёт в жизнь в западные территории. Провинция Новая Мерсия обретёт свое второе дыхание. Кроме того, оживление от транзита грузов произойдёт и в Северной Территории, так что оживится жизнь в Сан-Сити, оторванном тиранией расстояний от экономического развитого юга Аркадии.

Но что мешает этому? Власть крупных концернов. Им невыгодно развитие отдалённого района Аркадии. Конкуренты с Северной территории в таком случае потеснят экономику Юга на рынках Восточной провинции.

Смитсоны, вникнув в отчет своего нового знакомого мистера Карбамидова, воодушевились идеей ограничить власть Бетлехема над Новой Мерсией и Северной Территорией. Но русская Северная Территория была не в силах упросить центральное правительство дать крупные займы на оживление железной дороги…