Мужчина пытается перехватить мои неумелые, трясущиеся от волнения пальчики, которые коснулись кромки джинсов.

— Котёнок, — предупреждение в голосе и взгляд исподлобья.

Но разве меня это остановит?

Целую гладкую безволосую грудь, и утыкаюсь носом в его подмышку, втягивая носом неповторимый запах мужчины.

Не слушаю слабые возражения. Тяну замочек молнии на джинсах вниз. Замираю на мгновение в нерешительности, а потом накрываю напряжённую плоть сквозь ткань боксёров. С жадностью пожираю глазами эмоции на лице мужчины.

Гриша сжимает с силой зубы, на скулах ходят желваки, глаза закрываются, а руки комкают простыни.

Высвободила плоть из боксёров и покраснела, когда провела донизу по напряженному члену Гриши и услышала сдавленные ругательства. В распахнутой на груди рубашке, с гордо стоящим членом, мужчина был просто невероятно, порочно прекрасен. Пальцем провела по багровой головке, размазывая выступившую смазку.

— Катенька, — сипит мужчина, приподнимаясь на подушках и смотря на меня затуманенным взглядом.

Склонилась, волосами щекоча живот Гриши. Высунув кончик языка, обвела им вокруг нежной головки. Терпкий вкус. Осмелев, вобрала головку напряжённого члена в рот. Сильная рука зарылась в волосы, направляя, подсказывая. Смотрела в его лицо. На то, как он откидывал голову на подушки, что-то шипел в потолок, а потом вновь приподнимался на кровати и смотрел на меня безумным взглядом. Его запах, его вкус, его неподдельные эмоции приносили мне удовольствие. Понимание того, что такими простыми прикосновениями я могу вознести этого невероятного мужчину на вершину удовольствия, пьянили.

Гриша резко садится, за волосы притягивает меня к себе и впивается в мои губы жадным, голодным поцелуем. Ладонью чувствую, что он изливается мне на руку. Содрогается в оргазме. А я ловлю его сиплое, рваное дыхание губами, сцеловываю, впитываю каждый стон.

19. Глава 18

Екатерина                                                                                              

Гриша перетянул меня к себе на колени и ткнулся в плотью в широко разведённые бедра. Пальцами зарылся в мои блондинистые волосы, перебирая длинные пряди. Взгляд шалый, полный желания.

— Чёрт... Девочка… Хочу тебя… никого так не хотел, — носом проводит по скуле, втягивая мой запах.

Снова налитый желанием член провёл по влажным складочкам. Впилась ноготками в его плечи, кусая губы, чтобы слишком громко не стонать.  

Резко опустилась на его напряжённую плоть и вскрикнула от боли. На глазах навернулись слёзы. Больно! Будто на части разрывает.

— Глупенькая девочка моя, — обхватывает ладонями попу, не давая пошевелиться. — Тише… тише, малышка. Сейчас пройдёт, — поглаживает по пояснице и шепчет нежные глупости в висок.

По срывающемуся голосу, по дрожащим рукам и пульсирующей венке на виске понимаю, что он сам сдерживается с трудом.

Рукой Гриша скользнул между разведенных ног и нажал на клитор, мягко массируя. Сжалась вся от нахлынувших ощущений.

— Катюша, не сжимай меня так, — прошипел он.

Уткнулась лбом в его плечо, тяжело дыша и пытаясь восстановить дыхание.

Через несколько минут Гриша толкнулся в меня, чуть приподняв мои бёдра сильными руками. Громкий стон вырвался из моей груди. Амплитуда движения ускорялась. Я всё громче стонала, цеплялась пальцами за его плечи, подставляя шею для поцелуев.

— Сладкая девочка… маленькая… давай, сладкая моя! Давай, котёнок, — хрипел в мою шею он. — Катюшшша…

От этого голоса я почувствовала, как знакомая волна наслаждения накрывает меня с головой. Без сил кладу голову на плечо Гриши. Чувствую, как он изливается в меня. На грани сознания мелькает здравая мысль о том, что мы не предохранялись. Но она тут же улетучивается, когда Гриша целует меня ласково, поглаживая покрасневшие щёки. Смотрит в мои глаза с какой-то немой благодарностью и лаской. Я слишком сильно устала в этот вечер, чтобы что-то анализировать.