В зале заседаний послышался смех.

– А вы и так зло! Все, кто разрешает такой толпе туристов въезжать в наш город, не боясь за архитектуру, каналы, пристани, вы – зло! – ответил представитель партии зеленых.

– Давайте не будем сегодня трогать вопрос пристаней! – туманно ответил мэр.

– Все отвечают уклончиво. Ты додавил Антонио? – снова спросил Марио у Сарто.

– Его завтра выпускают. За ним будет круглосуточная слежка.

– Не дурак он, этот Антонио. И ты это знаешь.

– Мои люди его не упустят, не волнуетесь.

– Операция не подготовлена, людей нет, карту не вернули. Смотри, найду другого помощника, не боишься?

– Я найду ее, обещаю. А чего я должен бояться?

– То, что ты мне будешь не нужен.

Сарто побледнел и закашлялся. Историю семейства Марио он знал хорошо. Все его родственники относились к сицилийской мафии. Когда-то они считались самыми могущественными на Сицилии. Этот клан контролировал все новое строительство на острове и обеспечивал транспортировку наркотиков по всему миру. Поговаривали, что некоторые из клана даже брали деньги с влюбленных юношей за право петь под балконами любимых девушек. В 1922 году к власти пришли фашисты. Именно тогда мафии и пришлось туго. Муссолини не захотел делиться с ними властью и начал на них охоту, а затем начал сажать без разбора тысячи людей как причастных к мафиозным делам. Семья Марио уехала в Венецию и залегла на дно. И теперь Марио задумал такое, в чем Сарто не хотел участвовать, но боялся мести со стороны компаньона. Он был на грани срыва, плохо спал, забывал про свои основные дела и семью. Племянник, живший в их дома, перестал с ним общаться, а его любимая дочь влюбилась в сына Марио. Это была последняя капля в переполненную чашу терпения Сарто. Он ночами беседовал с ней, уговаривал одуматься и выбросить из головы этого мажора. Но куда там! Попробуй объяснить все это восемнадцатилетней девушке, которая впервые влюбилась в красивого молодого человека, имеющего свой бизнес, корабль, эксклюзивную жилую виллу-поместье, раритетную машину и фигуру как у древнеримского Бога. Жил сын Марио на острове Лидо, который знаменит своим Венецианским кинофестивалем, огромными пляжами и дорогами! Да! Тут есть дороги, машины, велосипеды и деревья! Этого всего нет нигде в Венеции. Остров сам по себе очень маленький: три улицы и несколько километров дорог. Если пойти гулять, то за час его можно обойти. Но Риккардо, сын Марио, ездил на машине везде и всегда.

Лана присела за аккуратный круглый столик и попросила официанта принести кофе. Столовая была очень даже милая, украшения из Икея смотрелись очень уместно и добавляли немного уюта. Французские окна раскрывали все уличные секреты, а собаки просто так заходили в столовую с улицы. Никто их не выгонял, все даже очень им были рады, гладили их и совали кусочки в пасти, которые практически автоматически раскрывались, как только собаки подходили к столам туристов. Сэми где-то замешкалась. Лана поискала ее глазами и не нашла. Она сидела минут пять в одиночестве и разглядывала столовую. Завтрак подавался континентальный. Ничего такого особенного. Во всяком случае, мясо не жарили, и запеканок тоже не было. Люди вокруг жевали круассаны и пили кофе. Некоторые ели омлет с ветчиной. Фруктов почти не наблюдалось.

– Лана! – крикнула Сэми. – Ты только кофе будешь? Смотри, какая выпечка!

Лана встала из-за стола и подошла к подруге.

– Я обожаю выпечку, особенно такую, – она показала на маленькие слоеные булочки с разными начинками. Она взяла две себе и две для Сэми. Сэми же решила основательно позавтракать. Кроме кофе и булочек она взяла йогурт, омлет, колбасу и сыр. Девушки завтракали почти час. Им не хотелось торопиться и опять возиться с чемоданами. Отель был очень милый, и им обеим пришла мысль, что хотелось бы уже и остаться тут. Но вдруг в голову Ланы молнией вонзилась мысль о ночных событиях и неприятном ощущении, которое она испытала. Она передёрнулась и разлила остатки кофе на столик.