Скорее её высмеяли бы острые на язык соседки и тоже отнесли в разряд придурковатых, или что-то вроде того. Да, и тётку под удар Раиса ставить не хотела. Говорить же о поваре с самой тёткой, мягко говоря, можно нарваться на скандал. Раз уж она так рассвирепела от одного его прихода.
Раиса вернулась в дом и стала прореживать рассаду, которую они ещё не высадили в парник.
Мысли о поваре никак не шли из её головы.
Она видела перед собой размазанных по столу мух и убитую поваром кошку.
Неожиданно Раиса вспомнила газетные статьи о маньяках убийцах.
– А вдруг и Никифор тоже?! – подумала она со страхом и к своему изумлению почувствовала, что страх этот приятно щекочет её напряжённые нервы.
Она представила Никифора, бегающего за ней по селу с топором, и бледные губы её тронула улыбка.
– Ой! – опомнилась она, – я, кажется, сама свихнулась, если думаю об этом.
– Нет, Никифор не маньяк. Конечно, он тоже склонен к насилию и убийствам, но ведь он не убивает людей.
Раиса взяла табуретку, села за стол и стала чистить картошку.
Она смотрела на тонкую полоску, выходившую из-под ножа, и кожура картофеля представлялась ей чьей-то кожей. Пот проступил на лбу Раисы.
– Расслабься, – сказала она сама себе, иначе ты сойдёшь с ума первой, а уж Никифору останется только присоединиться.
Закончив чистить картофель, Раиса просто сидела за столом, подперев голову руками. Казалось, что она ни о чём не думает, а просто находится в неком заторможенном состоянии. Она не заметила, как за окном опустились сумерки.
Лишь щёлкнувший выключатель и вспышка света заставили её очнуться.
– Ты чего в темноте сидишь? – удивлённо спросила тётка.
– Так, задумалась, – неопределённо ответила Раиса.
– О чём?
– О жизни.
– Ты на работу не ходила?
– Ой! Забыла совсем! – Раиса вскочила на ноги.
– Ладно, не ходи сегодня, – сказала тётка, – как-нибудь обойдутся один день. А завтра я сама схожу. Ты бы посидела с Артурчиком. Ты ведь ему мать.
– Я пойду убираться, – засуетилась Раиса.
– Поздно, Рая. Завтра.
– Нет, нет, тётя. Ты не беспокойся, я быстро.
– Ну, как знаешь. Ты уже не маленькая, – сдалась тётка.
Раиса сняла фартук, накинула куртку и выбежала из дома.
Она почти бежала по улицам, затопленным призрачным светом луны.
Раисе казалось, что это вовсе не лунный свет, а… вода и она плывёт навстречу чему-то неведомому.
Неожиданно пошёл снег. Мелкие апрельские снежинки колючими иголками впивались в губы, щёки и… сердце Раисы, точно пытались предостеречь, остановить. Но тщетно. Упрямо сжав губы, Раиса продолжала свой путь.
Глава 3
Столовая была открыта, так же как и вчера. Казалось, что дверь просто-напросто не желает быть на замке.
– Как рот у наших соседей, – подумала, улыбнувшись, Раиса.
Она переступила через порог, прикрыла дверь. Сняла куртку и встряхнула её.
Мелкие брызги полетели на пол.
В помещении столовой было темно, и Раиса почему-то не спешила включать свет. За окном слабо мерцали звёзды.
Женщина, задумавшись, глядела на улицу. В окнах домов горели огни. Они мягко сочились сквозь волнистые складки штор и туманных занавесок.
На углу стоял высокий покосившийся от времени фонарь, напоминающий своим силуэтом подгулявшего сельчанина. Свет от фонаря стекал на потрескавшийся асфальт и образовывал в углублениях продолговатые жёлтые лужицы.
Раиса смотрела на отблески внешнего мира, и ей казалось, что он отдаляется от неё, и чем пристальней она смотрела, тем сильнее становилось ощущение отчуждённости. И каждый луч, точно рука, отталкивал её.
Женщина тихонько вздохнула, оторвалась от окна и щёлкнула выключателем.
Вспыхнул яркий свет. Раиса вздрогнула от неожиданности – за одним из столов сидел повар Никифор в своём замызганном халате. Его голова лежала на столе, усеянном раздавленными мухами.