– Ничего не могу поделать! – крикнул в толпу охранник. – Резиденты имеют право. – И без разговоров открыл нам дверь.

Внутри было шумно и уже достаточно тесно. Музыка на танцполе орала на всю катушку, яркие огни стробоскопа и колонченджеров выхватывали из непрерывного потока движений одно и останавливали его на доли секунд.

Мы прошли за VIP зону, расселись на кожаных диванах. Подошла официантка, приняла заказ: мужчинам Macallan Fine Oak двенадцатилетней выдержки, что припасён специально для VIP-персон, девочкам сладкие коктейли.

– Что за праздник? – неожиданно раздалось громкое над ухом.

К нашему столу подошёл Пашка. Как всегда, он был немногословен и с ухмылкой на лице. Мы вскочили все втроём обнимать друга. Пашка только что женился. Молодая супруга – красивая и умная девчонка, наверное, поэтому не запрещала мужу порой отдыхать с друзьями. Впрочем, ей бояться нечего: Пашка человек надёжный и ответственный. Он бы не женился, если бы его интересовали другие девочки.

– Привет, друган! Как отдохнули? – спросил я.

Паша и Света на целый месяц уезжали в путешествие. Начинали с Бали, а дальнейший маршрут собирались проложить, вволю накупавшись в море. Пашка стоял, сверкая белозубой ухмылкой на загорелом лице. Видимо, путешествие приходилось на солнечные страны.

– Отлично!

Мы расселись обратно, и Паша повторил вопрос.

– Хандра у нас, – ответил Глеб за всех: похоже, Витька уже успел рассказать про мой звонок. – Обычная осенняя хандра.

– Да ладно, вот я не понимаю, чего хандрить-то? – посетовал Витька. – Девчонок, что ли, мало?

Витьке девчонки не давали покоя ни днём, ни ночью. В том смысле, что не выходили из его головы. Он был самым настоящим Казановой. Вот и сейчас страстно заглядывал новой подруге в глаза, поглаживая спину девушки.

– Ничего ты не понимаешь! – Глеб был очень чутким. Для него проблемы друзей – не пустой звук. Возможно, сам он никогда и не хандрил, но за друзей переживал. – Не любим мы осень.

– Ну а кто её любит? – не сдавался Витька.

– Есть любители, – усмехнулся Паша, имея в виду себя.

– Так, любители хандры, то есть осени, – Витька уверенным жестом открыл бутылку и разлил напиток по роксам. – Предлагаю выпить, а иначе для чего мы сюда пришли?

Все согласились и выпили. От хандры и осени разговор перешёл на тему отдыха, и мы дружно стали выяснять у Паши, где они со Светой были, что видели. Девчонки преимущественно молчали, всё больше налегая на коктейли, и слушая удивительные рассказы. Мы же за разговорами не заметили, как выпили бутылку, и тут же приговорили вторую.

Витя позвал подружку на танцпол. Я проводил их туманным взглядом и замер, чувствуя, как сердце пропустило удар. Вот только что луч лазера выхватил из толпы знакомые зелёные глаза!

Я вскочил, повергая друзей в шок и перепрыгнув ограждение, понесся туда, где видел Машу. Какого чёрта она была здесь, если должна быть в больнице?!

И уже в толпе до меня дошло, что в этом клубе её не могло быть вообще, так как сюда нищих не пускали!

Утром я проснулась от свежего осеннего воздуха, задувающего в палату через открытое окно. Так как сплю я полусидя, – согласно рекомендации врачей изголовье моей кровати значительно приподнято – то ночью одеяло с меня сползло. И теперь я дрожала от холода, что причиняло ноющую боль сломанным рёбрам. Я поскорее натянула одеяло, чувствуя, как тепло укутывает меня, обволакивает, словно спасительный кокон, касается прохладной кожи и согревает её. Зябко содрогнувшись в последний раз, сладко зевнула. Повернула голову в сторону Аллы Леонидовны и обнаружила, что её одеяло практически упало на пол.