Сиван прикрыла глаза ладонью, словно ослепленная ярким светом.

– Была ли она за рулем? – переспросила она, чтобы выиграть время. – Да. Но это была не ее вина. Я расскажу тебе как-нибудь в другой раз.

– Только не забудь, ладно?! – распорядилась Лайла и повернулась, чтобы пойти в ванную. – Я хочу все знать.

Трудненько будет рассказать все, подумала Сиван, глядя в спину Лайлы, однако нет причины не рассказывать вообще ничего.

На стук в дверь никто не отозвался, и Сиван пришлось полезть в сумочку и достать ключ. Чтобы не тратить время в пробках, Бадья и его сын Омар, младший брат Филипа, теперь начинали работать попозже и задерживались по вечерам. Или же они еще не приехали, или им потребовалось что-либо прикупить, подумала Сиван. В это время на верхнем этаже хлопнула дверь, и подъезд наполнился сердитыми мужскими голосами.

– Послушай, Дани, – сказал один из них, – я понимаю, чего ты хочешь, ты говорил мне об этом уже миллион раз, но этого не будет!

– Скажи, сколько ты хочешь? – не унимался тот, кого называли Дани.

– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Меня не интересует твоя крыша. Я даже не знал, что ты купил ее у Шери.

– Это все окупится, поверь мне. Все соседи уже подписали. Это теперь мой дом. Если согласишься, получишь больше всех, уж я-то об этом позабочусь. И не спорь, а то получишь шиш с маслом.

– Ты что, не понимаешь иврит? – разозлился другой. – Я же тебе сказал «нет», и все! А теперь проваливай.

– Ты еще об этом пожалеешь.

– Что ты можешь мне сделать? Набить мне морду? Убить меня?

– Не собираюсь я никого убивать, но ты все равно идиот.

– Ну и пусть я буду идиот, – ответил первый, все более закипая.

– Ты проиграешь.

– Я согласен рискнуть.

– Ну и пошел на хрен! – заорал Дани, теряя самообладание. – Да кто ты вообще такой? Ты в жизни своей не видал таких денег!

– Вали, вали, – в голосе говорившего послышались угрожающие нотки.

По лестнице спустился мужчина с большим золотым медальоном на цепи, надетой прямо поверх свитера. Сиван успела разглядеть зачесанные назад гладкие волосы, две глубокие морщины на лбу, длинное лицо и нос с широкими ноздрями. Он скользнул взглядом по ее лицу и пошел дальше, все еще продолжая сердиться. Сиван заколебалась. Может стоило подняться и поговорить с тем типом, который, видимо, был хозяином квартиры наверху? Или лучше сделать это не сейчас, когда он разгневан? С другой стороны она уже дважды стучалась в его дверь, желая познакомиться и извиниться за причиняемые неудобства, но безуспешно. В конце концов, решила она, этот день ничем не хуже и не лучше всякого другого, а кроме того, пока Бадья и Омар не пришли, ей все равно нечего было делать.

Сиван прошла мимо двери Карни и Пелега и постучалась в ту, на которой не было таблички с именем. Из квартиры доносились звуки музыки. Сиван приложила ухо к двери, и ее охватил приступ ностальгии: звучала «Ламбада» – мелодия, чрезвычайно популярная в Бразилии в середине девяностых. Она научилась танцевать ее на берегу моря и, пока рядом не было Бамби, все говорили, что для человека приезжего у нее получается вполне неплохо. Зато Бамби могла танцевать все, что угодно, и удивила всех! Чтобы потанцевать с ней, выстраивалась целая очередь. Когда Сиван вспомнила этот волшебный период, по телу ее пробежала дрожь. Вдруг дверь отворилась, музыка зазвучала громче, и Сиван чуть не упала на стоящего перед ней мужчину.

– Я стучала, – извинилась она громким голосом, стараясь перекричать музыку, – но никто не отозвался. Тогда я решила послушать, есть ли кто-нибудь в квартире.

Мужчина выглядел вовсе не сердитым и даже слегка улыбался, словно разговор, который он вел всего несколько минут назад, никак на нем не отразился.