– Это просто невозможно терпеть, – сказала она сквозь слезы. – Никакого покоя!

– Послушайте, Михаль, – сказала Сиван. – Вы совершенно правы. Так как ваша квартира находится прямо под моей, вы страдаете больше всех. Давайте подумаем, как можно облегчить ваше положение.

– Снимите мне номер в приличном отеле, – ответила Михаль.

Сиван была удивлена этой внезапной переменой настроения. Еще минуту назад Михаль выглядела совершенно беспомощной, и вдруг стала предъявлять какие-то требования. Было очевидно, что она подготовила эту сцену заранее.

– Я не могу этого сделать, Михаль. Я знаю, что вам приходится нелегко, но я не могу оплатить ваше проживание в отеле в течение двух месяцев.

Михаль выглядела разочарованной. Слезы снова покатились у нее из глаз.

– Это совершенно невозможно вынести. Я целый день дома, у меня уже просто голова разламывается.

– Вы что, не работаете? И вы никуда не ходите?

– Нет, я на пенсии.

– Сколько вам лет? – спросила Сиван, потому что на вид Михаль еще не было пятидесяти.

– С чего это я буду вам отвечать? Оставте меня в покое! Вы же сами сказали, что хотите мне помочь, но если не можете, так и не надо.

– Хорошо, хорошо, – попыталась успокоить ее Сиван. – Да, я знаю, что начало ремонта – самое тяжелое время, но недели через три-четыре оно должно закончиться. У меня есть предложение. Я буду давать вам по двести шекелей в неделю. Каждый раз, как вам будет казаться, что вы больше не можете терпеть, сходите в кафе, посидите, отдохните, соберитесь с силами.

– Не нужны мне ваши подачки.

– Какие подачки! Вам кажется, что я хочу отделаться от вас подачками? Просто я буду лучше себя чувствовать, если смогу что-нибудь для вас сделать, а вы будете лучше себя чувствовать, если сможете время от времени отдохнуть от этого шума.

– И я ничего не буду вам должна?

– Абсолютно. Двести шекелей в неделю до конца ремонта. Договорились?

– Только никому не говорите.

– Это останется между нами.

Интересно, кто о ней заботится, подумала Сиван.

– Мам, мне пора, – сказала Лайла, выходя на лестничную площадку.

– Лали, это Михаль, наша соседка снизу.

Лайла окинула Михаль недовольным взглядом, но, присмотревшись, пожалела ее:

– Почему вы плачете?

– Ей мешает шум ремонта, – поторопилась объяснить Сиван. – Она очень устала.

– Целый день бум-бум-бум, бум-бум-бум, – пожаловалась Михаль, театрально прижимая руки к голове, словно защищаясь от ударов.

– Я могу дать вам наушники с шумоподавлением. Последнее слово техники!

– Что? – удивилась Михаль. – Какие еще наушники?

Сиван оценивающе посмотреле на Лайлу.

– Правда! У нас есть наушники, в которых не слышно никакого шума. Хотите, чтобы я вам их принесла?

– Идет, – ответила Михаль, подумав, а потом встала со ступенек, прошла между Сиван и Лайлой, чуть не сбив последнюю с ног, и удалилась к себе, не произнеся больше ни слова.

– Ни фига себе! – прошептала Лайла, услышав, как дверь внизу захлопнулась. – Кто она такая? Она такая странная!

– Мне кажется, у нее какая-то форма аутизма, но она вполне интеллигентная.

– Ты видела ее одежду? Она что, не слышала о существовании стиральной машины?

– Да, я обратила на это внимание.

– А какие у нее штаны! Кто-то должен ей сказать, что нельзя ходить в штанах, из которых торчит задница. Люди будут над ней смеяться.

– Как тебе пришла в голову идея с наушниками?

– А что, не надо было говорить? Такие дорогие наушники, но я никогда ими не пользуюсь, вот я и подумала.

– Да нет, все правильно. Мы вполне можем себе это позволить, даже если не услышим от нее ни слова благодарности.

– Да уж какая там благодарность! Она даже спасибо не сказала.