– Я понял, нужны деньги.

– Да, на дорогу туда и обратно и на расходы.

Он достал телефон и по очереди набрал несколько номеров.

– Слухи распространяются быстро, – зло сказал он. – Никто не поднимает трубку.

Немного поколебавшись, он набрал номер Лики. На третьем гудке она трубку сняла.

– Ты не могла бы мне помочь еще раз? – смущенно попросил Лес. – Я сейчас в Следственном комитете вместе с Ларисой. Ей нужно слетать в Австралию для проведения…

Он замялся, и Лариса подсказала ему:

– …адвокатского расследования.

– …для проведения адвокатского расследования, – повторил Лес. – Я через два дня деньги верну.

– Не вопрос, – согласилась Лика. – Скажи Ларисе, пусть подъезжает. Сколько надо – отстегну.

Вернувшись в кабинет следователя, Алексей на удивление спокойно выслушал сообщение о возбуждении уголовного дела и о том, что он задержан на двое суток.

– Показания давать будем?

– Нет.

– Хорошо, так и запишем.

Следак что-то долго и нудно писал, а Лариса и Лес сидели молча, не глядя друг на друга. Лариса что-то время от времени записывала, как вдруг Гаврилов оторвался от бумаг и сказал:

– Напоминаю, что вы проходите подозреваемым по факту убийства Киры Карелиной. Сейчас вы будете препровождены в ИВС – изолятор временного содержания. В самое ближайшее время вам будет предъявлено обвинение и избрана мера пресечения.

На следующий день, когда Лариса как раз заказывала билеты в Австралию и обратно, позвонил Алексей.

– Мне сообщили, что сейчас в моей квартире будет произведен обыск.

– Что у вас с голосом, вы так сильно переживаете?

– Нет, я простыл. Ну и конечно, особо приятных эмоций не испытываю. В моей квартире ничего подозрительного нет, но приезжать туда, да еще в таком сопровождении, мне противно.

– Диктуйте адрес.

Быстро записав, она выскочила на улицу и завела автомобиль. Несмотря на заверения Алексея, что в квартире нет ничего такого, за что следователь бы потом радостно ухватился и состряпал обвинение, дурные предчувствия не оставляли ее. Ей казалось, что обязательно найдется нечто, способное послужить доказательством вины Алексея. И дело даже не в том, что ей непременно хотелось выиграть процесс – хотя и это, конечно, тоже. Но еще и в том, что к Алексею она испытывала искреннюю симпатию. Нет, даже не так. Она в него чуточку влюбилась, хотя и сама не желала себе в этом признаваться.

Холостяцкое жилье Леса, где Лариса оказалась, было примерно таким, как она его себе и представляла: обстановка одновременно спартанская и романтическая. Если бы раньше ее спросили, может ли вообще такое быть, она бы пожала плечами. Но сейчас, разглядывая полупустую аскетичную спальню с узкой, аккуратно застеленной кроватью, домашний кинотеатр, небольшой белый кожаный диванчик перед ним, витые изящные бра и коллекцию старинного оружия, – иного определения она не могла подобрать. Романтичный воин или воинственный романтик.

Она встряхнула головой, отбрасывая посторонние мысли, и стала внимательно следить за происходящим. Периодически она вскользь поглядывала на Леса – как реагирует на происходящее он. Алексей, к ее удовольствию, был спокоен и несколько отстранен. И тут…

– Что в этом чемодане? – Низенький коренастый полицейский указал на вместительную сумку на колесиках в простенке между шкафом и кроватью.

– Там мои вещи. Я недавно прилетел из Австралии.

– И что, не было времени разобрать?

– Скорее – желания.

– Откройте его, – обратился полицейский к помощнику.

Тот споро вскрыл замки и откинул крышку.

Алексей поморщился:

– Могли бы и ключи попросить, зачем же ломать.

Лариса окинула взглядом вещи, в которых рылись два оперативника. Вроде бы ничего необычного – просто одежда человека, недавно вернувшегося с длительного отдыха за границей. Коренастый полицейский как раз взял в руки светлые теннисные шорты и внимательно уставился на них. Снизу, под левым карманом, алело пятно.