4.

За пятнадцать минут до назначенного часа Тимур уже стоял под дверью моего кабинета. На этот раз он был гладко выбрит и опрятно одет. Глаза его, сменив пустой и безразличный взгляд, приобрели осознанное заинтересованное выражение, дополнив его слегка насмешливым выражением уголков его серых глаз.

– А ведь он, скорее всего, веселый человек. Какая разительная перемена. Надо же, – мелькнуло у меня в мозгу.

– Сергей Викторович, добрый день, – радостно приветствовал он меня.

– Вы знаете, я после прошлого сеанса впервые заснул спокойно и так проспал до самого рассвета. И во мне столько сил сейчас появилось, что мне кажется, я на многое уже способен, – с гордостью добавил он.

– Значит, мы на правильном пути. Итак, начнем. Я слушаю тебя, Тимур, – мягко обратился я к своему клиенту.

Тимур, уютно устроившись в кресле для терапии, тихо закрыл глаза и продолжил свой рассказ

Мы тогда занимались в этом импровизированном зале до седьмого пота. Нам очень нужно было стать такими же сильными, как и те парни на черно-белых фото: Арнольд Шварценеггер, Лу Фериньо, Франко Коломбо, Серджио Олива и, конечно же, наш «железный человек» Юрий Власов. Все собранные заметки про бодибилдинг были изучены и затерты до дыр. Мы передавали их друг другу, четко засекая время для использования каждого.

Через полгода нас все еще было шестеро, и мы три раза в неделю занимались с железом, а один раз – боксом. Били мешок, работали в парах, это были наши первые спарринги. Конечно, настоящих боксеров среди нас не было, и мы руководствовались только тем, что видели по телевизору или слышали у старших ребят. Для нашего подвала мы придумали название, которое вторило бы остальным городским группировкам. Сначала хотели назвать себя Tigers, но потом подумали, что это слишком пафосно, и остановились на самом простом. Итак, мы стали именоваться «Тридцаха», ведь «30» – это именно та цифра, которая гордо красовалась на заказанных нами в местном ателье красно-синих шапках. А 30 – это был номер дома, где находился наш спортзал.

В школе дела тоже шли хорошо. Благодаря Вовану и моим неплохим школьным знаниям я успешно влился в свой восьмой класс. Помню, как осенью, когда слегка похолодало, мы все шесть человек пришли в нашу школу в одинаковых красно-синих шапках с цифрой 30. Как гордо стояли мы полукругом в холле у раздевалки, неспешно разговаривая между собой и, конечно же, важничая. Долго еще мы не снимали наш знак отличия со своих голов. Ловя на себе завистливые и вопросительные взгляды школьников и школьниц. Слух о том, что в Порту появилась новая группировка под названием «Тридцаха», мгновенно облетел всю школу, ведь среди наших школьников на тот момент не было никого, кто бы входил в любую группировку города.

На первой же перемене ко мне стали подходить разные ребята, задавая всевозможные вопросы: сколько вас человек, где ваш подвал находится, кто у вас главный, есть ли старшие и с кем объединяетесь в случае «войны». Я неспешно и рассудительно отвечал. Были, конечно, вопросы, на которые у меня не было ответа. Например, кто главный или с каким подвалом дружите – тут я глубокомысленно молчал и протяжно говорил:

– Посмотрим… Пока непонятно.

Так или иначе, школа и окружающие ребята приняли нашу «тридцаху» как новую группировку, и о ней заговорили в городе. К слову сказать, известный мне неприятный тип по кличке Димыч стал сторониться меня. Когда он вместе со своей гоп-командой из двух шестерок ходил за тир курить, обходил меня как можно дальше. Теперь у нас появились свои правила и законы: держаться вместе, чтобы то ни было, стоять одному за всех и наоборот, решать любую проблему вместе, ногами в драке не бить, если враг идет с девушкой – даже в случае «войны» его не трогаем. Если кто испугается и убежит, то выгоняем из подвала его с позором. Не курим, не пьем алкоголь, постоянно занимаемся спортом, на собрание являемся без опозданий, на драки никаких кастетов, цепей, кольев, ножей и т. д. не берем ни в коем случае. Такие вот нехитрые правила, но для нас они были жестче общепринятых законов нашего общества.