Но Гарриет нет равных; она единственная, за чьим творчеством я охочусь.

Я воображаю ее в милом маленьком городке во французской провинции, работающую с мольбертом на свежем воздухе. Интересно, сколько лет назад она написала эту картину и что в то время происходило в ее жизни?

Была она тогда молода или стара? Влюблена?

И кто был обречен – ее возлюбленный? Их ребенок?

Вздыхаю, глядя на свою любимую картину. Надо будет серьезнее заняться этим вопросом, мне необходимо знать, кто такая Гарриет Буше.

Мне принадлежат двадцать семь ее картин, я потратил на них целое состояние, и все же желание познакомиться с ней продолжает мучить меня.

Почему – не знаю.

Зато точно знаю, что не хочу думать о Кэтрин Лэндон. Мне надо как-то отвлечься.

В понедельник сделаю несколько звонков, чтобы попытаться узнать больше о Гарриет.

Другого выхода нет – я должен это сделать. Мне нужно познакомиться с личностью, которая оказывает на меня столь глубокое влияние… хотя бы для того, чтобы сказать ей об этом.

Тянусь за телефоном и тут вспоминаю о фальшивом профиле с моей фотографией в этом мерзопакостном приложении знакомств.

Это обман пользователей, и я должен добиться, чтобы его убрали. Захожу в поиск приложения, и… оно не пускает меня дальше первой страницы, если я не вступлю в сообщество и не заполню анкету!

С досады плюнуть хочется. Чтоб вас приподняло да хлопнуло! Кто выдумал эти идиотские правила?

Сижу, подперев подбородок рукой, и смотрю, как взлетает красная юбочка, как двигаются ее бедра, длинные ноги… сексуальность зашкаливает… Я прокручивал эту запись со скрытой камеры… даже не знаю, сколько раз. Может быть, прошел целый час. Не могу оторваться, перематываю на начало снова и снова.

Это запретное удовольствие, крайнее порнографическое извращение.

Как бы ни хотелось, отрицать невозможно: Кэтрин Лэндон меня заводит.

Слышу стук в дверь и торопливо сворачиваю картинку до минимального размера.

– Да-да?

В кабинет заглядывает Кристофер.

– Я иду вниз, не хочешь пойти прогуляться?

– Куда?

– К айтишникам.

Поднимаю брови.

– К айтишникам?

– Да, мне надо прояснить с Кэтрин пару деталей в отчете.

Я встаю с кресла раньше, чем успеваю ответить.

– Что, серьезно? – недоверчиво переспрашивает он. – Пойдешь со мной?

– Ну да, а что такого? Надо ноги размять.

Мы входим в лифт и две минуты спустя оказываемся на десятом этаже, в царстве айтишников. Здесь, куда ни плюнь, все заставлено аппаратурой, в задней части этажа шесть кабинетов со стеклянными стенами вместо перегородок, а если понадобится приватность, то ее обеспечивают тонкие черные венецианские жалюзи.

Шагаю за Кристофером по коридору, сотрудники торопливо ныряют за свои столы, делая вид, что работают. Я никогда не бываю на этом этаже. Просто не возникало такой необходимости; даже не понимаю, зачем я сейчас здесь.

Брат останавливается, чтобы с кем-то переговорить, а я иду дальше, подхожу к первой стеклянной двери и читаю табличку:

«Кэтрин Лэндон».

От одного ее имечка во рту становится кисло.

Тук-тук.

– Войдите!

Открываю дверь и говорю:

– Добрый день.

Кэтрин поднимает глаза от компьютера. Она явно удивлена.

– Здравствуйте, мистер Майлз, чему обязана такой великой честью?

Сжимаю губы, чтобы не вырвалась какая-нибудь резкость; эта женщина будит во мне хама и усиливает его вдесятеро.

– Просто обхожу сотрудников, вот и решил заглянуть.

Она криво улыбается.

– Как это мило! Король навещает своих верных подданных!

Прожигаю ее взглядом, скрипя зубами.

Откуда столько яда в женщине, которая выглядит такой счастливой, когда танцует, такой полной радости, не говоря уже о бьющей через край сексуальности?