– Отлично! Отныне ты мой паж, и я велю тебе обращаться ко мне по имени и на "ты".

Кузя обречённо вздохнул. «Что это он? – удивленно подумала Тэйла. – Я же вроде соблюла все правила приличия. А то, что с этим ребенком мне хочется общаться как с родным сыном так это только мое дело».

– Ваше Величество, – обратился к королеве Джордан. – А тётка, значит, так и останется безнаказанно жировать в двух домах?

– И что я могу поделать? Я же теперь подданная Ледонии, – развела руками Тэйла и вопросительно посмотрела на Даниона. Король утвердительно кивнул. Они на чужой территории и не смеют здесь распоряжаться никем и ничем.

– Кузя, а как с такими хозяевами живётся домовым? – решила прояснить ситуацию девушка.

– Думаю, эти домовые уйдут, если уже не ушли, – грустно ответил малыш.

– А ты не можешь их найти?

– Да запросто! Позвать? – обрадовался домовенок.

– Конечно.

– Я быстро. Леший, присмотри, – исчезая, крикнул в пространство Кузя.

Не прошло и минуты, как на столике, не убранном ещё после ужина, появились трое домовых. Кузя привёл с собой двух ухоженных мужичков, с окладистыми бородками, чем-то напоминающих Зипуна. Основательностью, наверное.

– Появитесь для всех, – приказала видящая, и по поляне пронёсся удивлённый вздох.

Столько событий за один день! Увидеть сразу троих домовых! Чудеса, да и только!

– Госпожа, – с уважением поклонились домовые Тэйле.

– Хозяин! – радостно воскликнул один из мужичков, заметив мальчика. – Ты живой!

– Живой, – сказала Тэйла. – Только потому, что мы его нашли. А ваша хозяйка, наверное, спокойно пьёт чай с плюшками, и совесть её не мучает.

Домовые склонили головы.

– Так мы уже ушли от той гадины. Кузьма нас в дороге догнал.

– Вы всем объясните, что бывает, когда домовой добровольно уходит из дома, – приказала видящая.

– Когда по своей воле уходит, дом долго не живёт. Через месяц осыпается прахом. И дом, и всё, что в нём, – охотно объяснил мужичок.

– Так что же получается? – обрадовался Джордан. – Сейчас у тётки два дома, а через месяц – две кучки праха?

Домовые важно кивнули. Мужчины радостно заулыбались.

– Вы главного не знаете, – строго сказал Кузя. – Домовые тоже погибают.

– Нет! НЕТ! – вдруг вскинулся мальчишка, размазывая по щекам слёзы. – Не надо! Пусть тётка живёт в двух домах! Пусть живёт. И вы живите! Не надо! Живите! Дедушка умер. А вы… не надо! Я не хочу, чтобы умерли домовые из-за меня. Нет!

– Тихо, тихо, – девушка прижала к себе захлёбывающегося слезами ребёнка. – Никто не умрёт. Никто!

Насилу успокоив малыша, королева обвела взглядом поляну. Мужчины выглядели подавленными, мэтр Бирон утирал слезу.

– Остаться мы не можем, никак не можем, – пробормотал домовой.

– Ну, почему? – всхлипывая, обречённо спросил Берт.

– Я объясню. Вот посмотри на рыцарей, – Тэйла обвела рукой поляну. – У каждого из них есть оружие, и, если нападут враги, они будут защищаться и убивать. Есть ещё наёмники, они убивают за деньги. А есть вообще палач. Он тоже убивает людей. Но у них такая РАБОТА. Палач каждый день казнит людей, работа у него такая. Но дома он милейший человек. Может, стихи пишет или семьянин хороший. И домовому даже в голову не придёт покинуть его дом. Домовому хорошо живётся у палача. Потому, что подлости у этих людей нет. А твоя тётка специально придумала, как убить ребёнка. Ради лишнего дома! Вынашивала план. А потом отвела в лес и собственноручно привязала к дереву, осознанно обрекая на смерть. Страшную смерть. Подлая она, гнилая. Не могут домовые оставаться в таком доме, всё равно зачахнут.

– Но я не хочу, чтобы они умирали, – упрямо сказал мальчик.