– Поговорить о прошлом.

– Я не хочу!

– Не хочешь спросить почему?

– Нет, – в этот раз отвечаю не так уверенно. Вчера на эмоциях я просто хотела отгородиться от него и прошлого, но я все равно продолжаю думать о нас. Наверное, не смогу окончательно отпустить прошлое, пока не узнаю все.

– А я не хочу отвечать, – он напряженно смеется. Кажется, что Лукьянов немного пьян. Не сильно, язык не заплетается. Но он говорит не как обычно.

– Тогда зачем звоните?

– Сказать, что рад был тебя увидеть. И что у тебя все хорошо, тоже рад.

Его признание оглушает.

Не этого я ожидала.

Теряюсь на мгновение.

– Мам, – в дверь раздается тихий стук. Тут же вешаю трубку, молясь, чтобы Мир не услышал Ксюшу.

Сердце в груди стучит по ребрам, словно в барабан.

– Ты почему не спишь, малышка? – открываю дверь и присаживаюсь перед ней на корточки.

– Пить хочу.

– Пойдем, – беру ее за руку и веду на кухню. Наливаю стакан воды.

Сонная Лапочка приходит к нам, мяукая. Ей я тоже наливаю воду. Потом мы все идем укладываться по второму кругу.

Поглядываю на телефон, но Мир больше не звонит.

На следующий день иду на работу вся в напряжении.

На рабочем месте Лукьянова не встречаю, на телефон приходит сообщение, что он будет позже.

Это позже наступает после обеда.

Мужчина входит в приемную, зажимая под мышкой черную папку.

– Зайди, пожалуйста, ко мне, – скрывается в кабинете, скользнув по мне напряженным взглядом.

Иду, гася в себе тревогу. Ксюша была за дверью и говорила совсем тихо. Не мог он ее услышать.

– Закрой, пожалуйста, дверь, – командует, присаживаясь за стол.

Закрываю плотно дверь и сажусь напротив Лукьянова. Ладони складываю на коленях в замок. Под ними блокнот для записей на всякий случай.

– Это тебе, Катя, – он передает мне черную папку, с которой пришел.

– Мне? – удивляюсь, но беру в руки протянутую папку.

– Да, – Лукьянов откидывается в кресле, ослабляет галстук.

Открываю папку и непонимающе смотрю на него:

– Квартира?

– Да.

– Это шутка? – быстро захлопываю папку и бросаю на стол.

– Нет. Я знаю, что ты сделала аборт от меня.

Мои глаза расширяются от шока.

Аборт?

Откуда у него такая информация?

– Я приезжал к тебе… потом, – Мирослав тяжело сглатывает. Затянутый пеленой сожаления взгляд мечется по моему лицу. – Но было уже поздно. Твоя мать сказала, что ты сделала аборт и уехала.

Глава 06

– Что еще она сказала? – ладони сжимаются в кулаки, сердце ускоряется до бешеного темпа. Поверить не могу в то, что услышала.

– Много всего обо мне и как я испортил их жизнь, – брови Мирослава собрались на переносице, образуя глубокую морщину. Он растер лицо ладонями. – Ты говорила, что твои родители сложные, но я не думал, что настолько.

Настолько…

Отец был главой местного общества традиционных семейных ценностей, мама его идеальной женой, а я образцовой дочерью. Моя незапланированная беременность испортила идеальную картинку.

На меня обрушился весь гнев и разочарование отца. Родители настаивали на аборте, а когда я отказалась, папа перестал со мной разговаривать. Мама же каждый день корила и стыдила.

Не знаю, почему она сказала Миру об аборте. Может, потому, что сильно его ненавидела и хотела избавиться от его ребенка. Может, хотела сделать ему побольнее. Может быть, все может быть…

– Я могу узнать, почему ты так поступил со мной? – выталкиваю из себя так мучивший меня вопрос. Пытаюсь заглянуть Миру в глаза, но он отводит их.

– Кать… это было так давно. Я был совершенно другим человеком.

– Мне кажется, я заслуживаю знать правду, – настаиваю на своем. У нас дочь, о которой он не знает, и прямо сейчас я хочу знать, заслуживает ли он того, чтобы узнать правду о ее существовании.