Так, по сообщению американского журнала «Вестник разведки», ЦРУ в 1996 г. информировало государственный департамент США о том, что в ряде городов Сирии была проведена серия террористических актов, которые предположительно были организованы турецкой спецслужбой МИТ и являлись ответом на антитурецкие действия Курдской рабочей партии. В 1954 г. США организовали в Гватемале переворот, в ходе которого был свергнут президент X. А. Гусман. В 1979 г. после победы сандинистов в Никарагуа ЦРУ завербовало офицеров аргентинской армии, чтобы с их помощью организовать оппозиционные силы («контрас»), действовавшие с баз, расположенных вдоль границы с Гондурасом. По некоторым данным, американской разведкой в Европе – во Франции, Италии, Дании и других странах – была создана секретная организация «Гладио», в задачи которой входило осуществление диверсионно-тактических актов на территории этих государств. В мае 1995 г. в Риме был арестован итальянский гражданин, который в середине 70-х годов являлся связным между ЦРУ и террористическими организациями Италии[155]. Многократно аналогичные попытки делались в отношении стран, некогда входивших в «социалистический лагерь». Не отставал от США и Советский Союз, который так же организовывал перевороты в странах третьего мира для насаждения коммунистической идеологии. Если правопреемница СССР Россия на волне демократии отказалась от завоеванных СССР геополитических позиций, то США свои только укрепляет, применяя испытанные средства.

Разновидностью политического терроризма можно считать и идеологический терроризм, осуществляемый представителями тех политических идеологий, которые по тем или иным причинам оказываются исключены из рамок официальной или легитимной политики. Однако не все идеологии, поставленные вне закона, теоретически могут породить политический терроризм. Политический терроризм становится частью идеологии лишь в том случае, если отсутствуют иные средства влияния на социально-политическую реальность. Только те идеологии чреваты террором, в основе которых лежит фундаментальная и догматизированная концепция относительно сущности и абсолютной нелегитимности того строя, в рамках которого существуют представители альтернативной политической силы. Осуществление насилия предполагает преодоление глубинных психологических норм, свойственных большинству людей. Значит, для идеологии, признающей и оправдывающей терроризм, необходима особая антропологическая доктрина, релятивирующая общее человеческое качество в тех случаях, когда речь заходит о пособниках системы[156].

Нередко в политическом терроризме наличествуют элементы расизма, хотя этот расизм является подчас не биологическим, а антропологическим, классовым, духовным, гносеологическим и т. д. Представляется, что будет правильным рассматривать в качестве разновидности политического терроризма и терроризм этнический. Его субъектом является миноритарная национальная, этническая группа, включенная в состав мажоритарной группы, которая отказывает ей в праве на этнополитическое самоопределение. В данном случае система приравнивается к политической структуре мажоритарной нации. Здесь может иметь место определенное манихейство и «расизм», поскольку терроризм осуществляется в отношении демонизированной мажоритарной нации, вынесенной за скобки отчаянного этнического самоутверждения миноритарной группы.

Насилие, осуществляемое индивидом по отношению к другим членам общества как выражение рационально и идеологически необоснованного экзистенциального, субъективного протеста, можно считать разновидностью социального терроризма, вписывающегося в политический терроризм, поскольку это личное восстание индивида против общества и против его социальных институтов. Можно сказать, что это острая реакция на социальное состояние, отказывающее человеку в ценности интериорных аспектов его существования. В некотором значении следующий за осознанием такого факта припадок агрессии и спонтанный (или продуманный) акт терроризма имеет тот же смысл, что и в случае остальных разновидностей политического терроризма: невозможность легитимными средствами заставить мажоритарный социум считаться с онтологическими параметрами миноритарных общин вплоть до отдельного индивида и его персонального бытия