В прежние эпохи идеалом воспитания с точки зрения сохранения существующего соотношения сил считался лишенный эмоций послушный исполнитель, который вследствие отсутствия связи со своим собственным миром чувств безоговорочно помогает осуществлять разрушительные планы власть имущих. Концепция массового подавления воли народа и воспитания слепого послушания весьма удобна тоталитарной власти, постоянно нуждающейся в соучастниках, которые без колебаний позволяют ей использовать себя для бесчеловечных поступков. В этом смысле подавление индивидуации в рамках идеологического террора означает культивирование разрушительной ненависти масс в отношении жертвы, выбранной властью по характерному признаку (нация, социальная группа, партия и пр.).

В осуществлении подобного рода идеологического или духовного террора преуспели гитлеровская Германия и СССР в период правления Сталина. Хладнокровная жестокость, с которой фашисты убивали женщин и детей в лагерях смерти, – это прямой результат селекции преступников и палачей с «нордическим характером» в условиях духовного террора. Та же практика осуществлялась и в бывшем СССР в период правления Сталина. «Всесильное государство свирепо расправлялось с каждым, кто им не восхищался. Невиданные за всю историю человечества репрессии тоталитарного режима парализовали людей, выработали у них чувство страха, собственной неполноценности, неуверенности. У этих людей появилось стойкое чувство собственной вины перед режимом, ибо были единицы, которые сомневались в правоте режима и его вождей», – пишет М. Буянов[121]. Сомневающихся в правоте режима или даже могущих засомневаться в ней в будущем можно было высылать из страны в соответствии с декретом ВЦИК, принятым в 1922 г., об административной высылке за границу и в северные губернии. Такой высылке подверглись деятели российской и мировой науки (Н. Бердяев, С. Франк, С. Булгаков, И. Ильин, С. Трубецкой и др.)[122]. Точных данных о числе высланных нет, но предполагается, что оно превышает 300 человек[123].

Важной и непременной составляющей идеологического террора является политика разрушения исторически сложившихся аксиологических стереотипов сознания людей, их традиционно определившихся представлений о добре и зле, справедливости и несправедливости, правде и лжи. Под воздействием массированной пропаганды и укоренившегося страха перед всесильной репрессивной машиной у людей формируется иррациональное мировосприятие, искаженное представление о вещах и фактах. В таких условиях люди постепенно превращаются из объектов психологического исследования в объект психиатрии[124].

Существенной особенностью духовного террора является то, что он, воздействуя на сферу сознания и подсознания людей, метастезирует иррациональное мировосприятие на последующие поколения, парализуя их волю к противостоянию насилию со стороны как власть предержащих, так и мафиозных структур.

В качестве подвида идеологического террора следует рассматривать информационный террор. Вернее, последний выступает основным средством осуществления идеологического террора. Захватив или монополизировав средства массовой информации, или законодательно наложив запрет на информирование населения о происходящих событиях, субъект идеологического террора вводит население в заблуждение, дезориентирует массы, и под этой завесой скрывает свои преступные действия, ограждая себя от критики.

4. В качестве самостоятельного вида мы выделяем экономический террор. Н. Д. Литвинов определяет экономический террор как «криминальную деятельность отдельных лиц и организационно-террористических формирований, направленную на ослабление экономического состояния государства, на дезорганизацию деятельности отдельных отраслей и предприятий, самовольное использование государственных ресурсов