– Конечно, конечно, но нам очень нужно на волю, – чуть ли не умоляюще выдавил крыс.

– Верю, как и всем здесь. Но ничем не могу помочь. А кстати, кому это – вам?!

– Он, имел в виду меня, – послышался еще один голос, и из тени вышел другой крыс, куда более солидно выглядевший, плотный, с хитрыми глазенками.

– А ты еще кто такой?! Очередной шут, который будет мне втирать, что при прежней власти был в городе влиятельной шишкой и состоял в тайной сети Де Гриновцев?! – усмехнулся мышонок.

Услышав эти слова крысы явно опешили.

– Я же говорил, не вы первые предлагаете мне награду за бегство, – лениво потянулся мышонок.

– Откуда тебе известно, о Де Гриновцах?!

– Если честно, мне совершенно наплевать, кто это такие, и чем занимаются. Ну, встречал я парочку – одну мышь и крысу в Ренне, уверявших, что некогда были, нет вы только представляете – главным бургомистром и владельцем концерна! – усмехнулся мышонок.

Крысы переглянулись, и сели по обе стороны от него.

– Так, ты освободил их?! – шепнули они ему на ухо.

– К чему бы?! Они оказались слишком подлыми, да к тому же, чуть все не испортили. Мне пришлось их покинуть.

– Тогда послушай меня, – взяла слово вторая крыса.

– Де Гриновцы, и в правду существовали, и кое-где и по сей день трудятся не покладая рук. Если ты поможешь мне и моему слуге выбраться, ты получишь столько богатства, сколько тебе и не снилось.

– Слушай сюда крыса, мне снились целые горы зерна до самых небес! Так что у вас не хватит вашего капитала. Да к тому же, к чему мне бесчисленное множество зерен. Их негде спрятать, и с собой не унесешь? – развел руками мышонок.

– Тогда чего ты хочешь?! Как я понял, дело не в работе, а в цене?!

– А вот тут ты попал в самое яблочко Масол, буду называть тебя Маслом. Уж больно ты жилист для тюремной камеры, – ударил локтем крыса паренек.

– Хоть мамой родной! Скажи, какова твоя цена?

– Вот только не тронь мою мамочку! – схватил за грудки крыса мышонок.

– Она и так хорошенько подшутила надо мной, назвав Тошем!

– Как, Тош Эхтерский?! Новый король Эхтера?! – удивился крыс.

– Вот именно! Ах, столько раз это имя приносило мне одни неприятности! Так что зовите меня просто – Тот! – сделал ударение на последнее слово мышь.

Крысы еще больше удивились, и в конец поверили ему.

– Так, скажи, Тот, чего ты желаешь больше всего?!

– Сейчас, конечно не помешала хорошенькая девчонка. Ну, раз подобной отрады здесь не сыщешь. Я всегда мечтал увидеть одно полотно, с изображением одной богини. Говорят, уж больно она хороша.

На что крысы, снова переглянулись.

– Я обещаю, ты увидишь ее, так скоро, как захочешь сам, – прошептал Масол.

В совершенно иной обстановки роскоши, красоты, порядка и чистоты, ходила по большому тронному залу взад и вперед Ноча, в королевском наряде, с захлёстанными за спину руками, и с явно обеспокоенными глазами. А за ней, молча, не смея нарушить ее недовольство, наблюдала Ма – змея, которая казалась здесь такой же лишней, как и накинутая на ее спину красная мантия.

– Все, с меня хватит! – воскликнула Ноча, резко остановившись, и хлопнула по столу кулачком.

– С меня тоже! – сорвала с себя змея мантию, и тут же умолкла.

Ноча недобро взглянула на нее, а затем вновь продолжила:

– Мало того, он уехал в Вестию без предупреждения, так еще и пропадает там вот уже пятый день. Нет, как он мог, ничего мне не сказать?! А ты вот теперь сиди здесь в замке, как в заточении, и кусай локти. Ну-у, вернется он, эх и проучу я его, получит он у меня, этот самовлюбленный Эхтатон!

– Прошу заметить ваше высочество…

– Ма, называй меня просто Ноча.

– Ноча, я хотела сказать, что когда он уехал посреди ночи в Вестию, на нем лица не было. Мне кажется, он не желал испугать вас.