– Тебе обязательно повезёт, – успеваю озвучить своё мнение, пока Стеф делает вдох, – больше всех повезёт! Только давай хотя бы лет через пять, ладно?

– Ладно, – покладисто соглашается моя улыбчивая девочка и жмётся ко мне, как котёнок. – И девичник мне устроим весёлый, да? Жаль, что у нашей Алекс не было...

Я ощущаю очередной укол вины – из-за меня его не было. Из-за моей работы я не смогла приехать вовремя, а потом... Я стискиваю зубы...

– Ай, а ты знаешь, как в Древней Руси отмечали девичник? Собирали всех женщин и п-приглашали в дом вытницу. Это такая тётка, которая пела страдальческие песни, и все страдали. А невеста должна была п-плакать весь вечер. Жуть, да? Зато потом они шли гулять и веселиться, а потом всеми мыли невесту в бане. А жених, – Стефания хихикнула в ладошку, – представляешь, жених шёл в баню один и там всю ночь хранил молчание и отмывался.

Вот! Какие же правильные люди были эти древние! Вот таким должен быть мальчишник!

Тогда бы не придавила меня эта тяжкая ноша, которую и не сбросить… и тащить невыносимо. Но я действительно не знаю… не понимаю, как должна была поступить правильно… А с кем мне было посоветоваться, кроме Ричарда?..

Клянусь, мне бы никогда в голову не пришло следить за Вадиком. Это вышло совершенно случайно, какое-то дурацкое стечение обстоятельств. Судьба, наверное...

Девчонки ждали меня дома, чтобы устроить девичник. Стол накрыли, тортик купили... А я на загородном показе. Клиент, гад такой, все нервы измотал, но я должна была его дожать. Его всё же дожала и сама, как выжатая помидорка, домой поехала. Мимо вот этого самого ресторана, в котором сейчас так счастливы молодожёны и гости.

Я помнила, что у Вадика мальчишник, правда, не знала, где проходит сие мероприятие. Да мне и не нужно было ни знать, ни думать об этом. Вот я и не думала. Просто засмотрелась на красивое строение, ухоженную территорию и размышляла, как же здорово, что у Алекс будет свадьба в таком роскошном месте...

Я бы легко проигнорировала парочку озабоченных придурков... Но не узнать тачку Вадика я не могла. Таких в нашем городе всего пара, а с тремя девятками на госномере... Эх!

ОНИ торопливо грузились в машину, но быстро никак не получалось – мешали блуждающие щупальца. Ох, за что он её только не щупал, эту длинную черногривую кобылу. Они отъехали совсем недалеко, в лесок за рестораном... и вряд ли за дровами... Мне надо было ехать домой, к девчонкам, а я погасила фары и поехала следом. Зачем?

Наверное, чтобы спустя несколько минут услышать, как... в лесу раздавался оргазм дровосека...

И я врубила фары, освещая и девку, распластанную на холодном капоте, и Вадика со спущенными штанами, и его лицо, искажённое не то страхом, не то... страстью.

Так вот он какой, современный мальчишник!

«Айка, не говори Аленькой! Я люблю её, клянусь – люблю!» – скулил Вадик, согнувшись в три погибели и прикрывая дрожащими ладонями яйца всмятку. Девку я не трогала, даже не глянула в её сторону, когда та улепётывала.

Не говорить... А как я такое скажу? И дело даже вовсе не в том, что дома висит умопомрачительное свадебное платье, оплачен ресторан и разосланы приглашения... Плевать мне на рябининские деньги, а на их гостей и подавно! Но Алекс... Моя влюблённая сестрёнка... Такая замечательная умница и такая дурочка, совсем потерявшая голову. Разве могу я такое сказать? А не сказать?..

«Айка, дура чокнутая! Это же прощание с холостой жизнью! Так всегда бывает!»

Всегда? А где же тогда любовь? Ладно мама – она никогда не любила папу... Но Вадик ведь... любит? А разве бывает любовь вот такая?