– Какой?

Таня некстати вспомнила диалог с Дельтой о порядках на родном мире Илая и о его, Илая, предпочтениях. Виртуальных или не очень.

– В смысле… – он махнул свободной от цветка рукой. – Ты меня спрашивала, что я собираюсь делать на планетоиде, а я ответил, что проще показать. Такой ответ тебе не понравился. Ну вот – показываю.

Таня продолжала таращиться. Илай продолжил:

– Я… могу воссоздать любую биологическую структуру. Грибы – это отдельное царство, не растения и не животные, но из них можно получить и то, и другое. Ну, вот. Víola mirábilis. «Фиалка удивительная». Настоящие особи обладают менее выраженным окрасом, я немного модифицировал…

– Чего-о?

Таня не выбила из рук Илая цветок, хотя в первый момент захотелось: снова явился образ плесени, чёрной и ядовитой, покрывающей всю кафельную стену и рыхлую штукатурку потолка.

– Это плесень?

– Модификант грибного организма, – поправил Илай. – Если разбирать генетически, то вероятно, ты права, но по всем характеристикам это настоящая фиалка.

– Ты сумасшедший.

Таня взяла стаканчик. Цветок выглядел трогательным, беззащитным и очаровательным. Никакой плесени.

– Да нет. Я в смысле… Таня, это и есть то, что я придумал. Грибковый белок – одна из первоформ жизни во вселенной. Она способна изменяться в растения или животных, редуцироваться до бактерий и вирусов. Я хочу попробовать изменить «мой» планетоид. Помнишь, ты сама говорила, что одна из главных проблем космоса – недостаток обитаемых планет? Вот, это терраформирование даже безжизненных миров. Фиалка будет вырабатывать кислород, у неё есть хлорофиллы для фотосинтеза. При этом она может питаться чем угодно, даже изначально быть анаэробом, а потом меняться в зависимости от…

Таня гладила мягкие бархатистые лепестки. Они приятно щекотали пальцы.

Она поставила фиалку на маленький стол рядом с кроватью и дотронулась до щеки Илая; тот скрупулёзно выбрил любой намёк на щетину, как и обычно. Он запрокинул голову.

– Таня? Это правда. Если бы я начал объяснять в первый день, ты бы не поверила, правда? Вот я и решил продемонстрировать. «ДатаГен» нужен не я, а первичный образец прото-ДНК, на основе которого можно делать всё остальное. Не думаю, что они оставят нас в покое. Слишком дорого я им обошёлся, когда забрал своё. Но не беспокойся, я хорошо спрятал этот прото-ДНК.

Таня тяжело вздохнула.

– Ты чокнутый идиот, – ласково сказала она, а потом поцеловала сухие губы.

Позже Таня думала: что вообще на неё нашло? Безупречной внешностью Илай похвастаться не мог, переходить на личные отношения с работодателем – непрофессионально, да и просто глупо. Он ей платит, она выполняет поручения, хотя и не приказы, он не командир. Всё очень просто, и это вовсе не следовало усложнять.

Однако в тот момент она вдохнула горьковатый запах одеколона, втянула, словно пытаясь проглотить. Илай поддался, это затянулось долгим моментом квантового скачка вне системы наблюдения; он отпрянул, и она тоже отстранилась, оба – одновременно.

– Извини, – буркнула Таня.

– Нет-нет. Это вы извините.

Внезапное «вы» заставило её вздрогнуть, как от щелчка бластера, который перевели в боевой режим.

Илай ретировался с неожиданной скоростью. По пути он врезался плечом в дверной проём. Таня крикнула вслед:

– Эй, погоди.

Но Илай уже скрылся в собственной каюте.

– Идиот, – вздохнула Таня, рассматривая тусклый из-за экономичного освещения коридор. Она медленно перевела взгляд на цветок. Хлорофиллы, фотосинтез. Бактерии, вирусы.

«Терраформирование».

Чёрт возьми. Он может заработать миллионы, если действительно вырастил какой-то универсальный гриб и спрятал его… где? В своего Лямбду, куда же ещё. Теперь всё складывалось: Илая хотели убить, чтобы забрать робота; учёный больше не нужен.