Глеб призвал всех к порядку, после чего повернулся к докладчику:

– Александр Юрьевич, с формальной точки зрения, насколько их претензии вообще законны?

– Однозначно ответить сложно. – Пожал плечами юрист. – Орден, за все эти годы, так и не сформулировал чётких и однозначных правил на этот счёт. Думаю, не случайно – хотят быть арбитрами. Право первого освоения действительно признаётся – например, граница между Индийским Союзом и Китаем именно так устанавливалась. Хотя первыми обследовали и изучили территорию именно китайцы, хозяйственную деятельность там начали индусы, и, в целом, спор решился в их пользу. С другой стороны, когда устанавливали границу между Калифорнией и Латинским Союзом, в южной Калифорнии уже были латинские поселения, но приоритет отдали принципу эффективного управления,9 и латиносам пришлось отступить – обеспечить там порядок и законность они не могли. В общем, как я уже сказал, однозначного ответа здесь нет – решение вопроса зависит от сил и воли участников спора, и их отношений с Орденом, а уж юридическое обоснование потом найдут, дело нехитрое. В любом случае, нам нужно ответить официально, и закрепить свою позицию – как юридически, так и практически.

Глава совета задумчиво пригладил бороду.

– Ясно. Предлагаю рассмотреть вопрос по двум отдельным блокам – Зауралье и побережье. Возражения? – Таковых не последовало. – Хорошо… Зауралье, я считаю, отдавать нельзя ни в коем случае. Тем более, что оно и по правде наше – мы первыми туда пришли, начали…

Ну, вообще-то, первыми туда негры с южного побережья Большого залива пришли, но, разумеется, это не повод, чтобы им отдавать такое богатство. Такая корова нужна самому.

– …ответить, что мы там уже ведём хозяйственную деятельность и основали город, с населением… э-э… сто пятьдесят человек. Муром называется. На бумаге отразится, и пусть потом доказывают, что это не так.

Мдя, Глеб своего не упустит – вроде как невзначай, под сурдинку, вбросил название, которое ему нравится. Есть у него такая привычка. Не то, чтоб я имел что-то против Мурома, но можно было бы со всеми обсудить, вообще-то.

– …у кого какие мнения?

Других мнений не оказалось – с бухты-барахты отдавать японцам землю, на которой уже при самом беглом обследовании найдены такие сокровища, было бы очень странно, мягко говоря. Идиоты, раздающие кемские волости направо и налево, остались по ту сторону Ворот.

– В таком случае, предлагаю в ответном письме предложить линию разграничения в Зауралье по водоразделу Анд. Тем более, логистика на нашей стороне, в данном случае – устанут они что-то через джунгли до озёр тащить, а у нас есть удобный подход через Урал.

Ну, не то чтоб прям такой уж удобный, тяжелее квадра ничего не пройдёт, надо ещё над дорогой поработать в инженерном отношении. Но японцам будет тяжелее, и намного, это точно.

– …к западному побережью. У кого какие мысли?

– Ну… так-то там ничего ценного нет. – Неуверенно протянул Владимир Перебейнос, наш главный (и, пока что, единственный) «машиностроитель», то есть хозяин мехмастерской. – И климат хреновый. Если можно у японцев обменять на Зауралье, мне кажется, отличный вариант.

Думаю, раздражение, вспыхнувшее на лице Глеба, было лишь отражением моего, но наш фюрер успел ответить первым:

– Владимир, ну что значит «обменять»? Во-первых, им ни то, ни другое не принадлежит, вообще-то. Во-вторых, если мы согласимся отдать им побережье, это ведь не значит, что они откажутся от притязаний на Зауралье. Просто откусят палец и начнут руку отгрызать, а мы с этого ничего не получим, только сами себе перекроем возможности. Не надо землёй разбрасываться – это единственный товар, который больше не производят.