– Но, разве нельзя как-то оплатить им лечение? Выделите из моих денег, я поголодаю…!
– Нет, Август! Ты не можешь отдать деньги на лечение одной семье, когда они предназначались для нормального функционирования города. Мы не можем делать исключений, тогда и другие этого попросят. Это такая же коррупция! – Александр тяжело вздохнул. – Я понимаю твои чувства, но увы. Если им все равно нельзя помочь, нельзя вылечить до конца, то какой смысл тратить деньги на них? У нас есть пострадавшие, которым можно помочь, которых можно спасти! Мы должны быть холодны, Август, и рациональны. В нашем деле не место чувствам…
Август поник. Александр был прав, и он знал это. Но сердце разрывалось от желания помочь девушке. Он сам совсем недавно потерял отца, он знает какое это горе! И теперь, у его юной ученицы на глазах будут умирать ее родители…
– Вы правы, Ваше Величество… – Август кивнул. – Мне нужно думать о городе… Обо всех людях, а не о ком-то конкретном…
Александр понимающе кивнул и потрепал Августа за плечо.
– Не переживай, Август, – добавил он, улыбнувшись. – Скоро наши жены вернутся к нам, и все встанет на свои места.
XIX
Слабый свет луны освещал комнату через маленькое окошко. Декстер лежал под теплым меховым одеялом на левом боку, а Стелла плотно прижималась к его телу своим, согревая друг друга. Они лежали в обнимку, и Декстер решился задать вопрос, столь долго терзавший его душу.
– Ты не спишь? – прошептал он.
– Нет, – откликнулась Стелла не поворачиваясь. – Что такое?
– Я… – начал было Декстер, но запнулся.
– Ты чего? – девушка повернула голову к нему, прижавшись телом еще сильнее. – Что беспокоит тебя? Расскажи…
– Может ты воспользуешься своими глазами? – хмыкнул Декстер. – Так будет быстрее…
– Не говори глупостей, – Стелла отвернулась. – мои глаза для врагов. Тебе я доверяю. Если не можешь пока что сказать…
– Нет, я… просто… – Декстер обнял ее и прижал к себе еще плотнее, поцеловав в щеку. Ее запах, тепло ее тела, голос опьяняли его. – Меня тревожит… Тогда в Храме, когда я спасал тебя… Мне пришлось убить тех солдат…
– Ты сделал это, чтобы спасти меня, разве нет? – Стелла вновь повернулась к нему и коснулась рукой щеки.
– Да, – кивнул он. – но меня не покидает ощущение, что это всего лишь отговорка… Ведь я мог найти другой выход… Разве обязательно было им погибать…?
– Декстер, – Стелла улыбнулась. – ты сделал так, а не иначе. Этого все равно уже не изменить…
– Но все же, – он взял ее за руку и посмотрел в ее темные глаза. – скажи мне, ты убивала куда больше меня… Что ты чувствуешь?
– Декстер, – девушка слегка отстранилась и повернулась к нему, чтобы удобнее было видеть своего собеседника. – ты говоришь о дилемме палача. Если я казню убийцу, становлюсь ли я убийцей? Мой ответ – нет, не становлюсь. Отец учил нас благоговеть перед жизнью любого существа. Мы не имеем права отнимать чужую жизнь, мы обязаны сохранять ее и оберегать людей. Но, если я знаю, что этот человек отнимет жизни десяти человек, разве убив его, я не сохраню эти десять жизней? – Декстер задумался, а Стелла продолжила тихим голосом. – Цель убийцы, претворить свое злодеяние как можно больше раз. Его задача отнять как можно больше жизней. Наша задача сберечь их как можно больше. Убивая убийцу, да, я отнимаю одну жизнь, но спасаю десятки других. Жизнь убийцы, обесценивается, ведь он пренебрегает ценностью жизни… Мы же ценим жизнь любого живого существа и стараемся никого не убивать, если в этом нет необходимости.
– Это звучит жестоко… – откликнулся Декстер. – А если для спасения миллиона, нужно убить тысячу?