– Да, те самые.

Хм… странно.

– И как собирается, хе-хе?

Видя, что девушка на грани взрыва, поспешно добавляю, стараясь имитировать максимальную искренность:

– Не, мне правда интересно. Просто как-то Нью-Рино не похож на то место, где коммунистические идеи будут популярны.

– Это потому, что ты не смотришь по сторонам и не думаешь головой, а зациклился на своих кошельке и желудке.

Ну прям-таки зациклился. Я, может, тоже за высокие идеи, и все такое, ага. Когда есть что в тот самый желудок закинуть. Правда, представление о «высоких идеях» у нас, боюсь, не совпадает от слова совсем.

– …больше всего несправедливости, там и больше всего людей, готовых с ней сражаться. А где на Севере больше несправедливости, чем здесь?

О как. Уела, ничего не скажешь.

– Да черт его знает. Я, кроме как тут и в Порто-Франко, нигде на Севере и не бывал. Но, судя по рассказам, в том же Латинском Союзе народ живет куда как беднее, чем здесь, разве нет?

Помнится, она рассказывала, что у латиносов бывала.

Ичасо нерешительно пожевала губу. Как-то непривычно применять к ней слово «нерешительно», хе-хе.

– Да, но… там меньше именно несправедливости. Она же не от абсолютных показателей зависит, а от сравнительных. Здесь все построено вокруг денег и власти, это прямо напоказ выставляется, этим гордятся. В Латинском Союзе живут намного беднее, да, но там правительство думает о народе, о бедных, о тех, кто не может сам о себе позаботиться.

Ага. Правительство думает о народе, поэтому народ живет куда беднее, чем другой народ, который думает о себе сам. Классика.

– …в курсе, что в Нью-Рино нет ни пенсий, ни пособий, ни бесплатной медицины – ничего такого? Если у тебя нет денег и ты заболел – можешь сдохнуть на обочине, властям наплевать.

– А я вроде как видел благотворительную клинику какую-то – она же бесплатная, наверное?

Фурия революции пренебрежительно отмахнулась:

– Это кто-то по своей инициативе организовал. Те, кто награбил миллионы, бросают жалкие подачки, чтобы успокоить свою «совесть». В любом случае погоды они не делают.

«Награбил», видите ли. Награбил – идите в суд. Или сами его организуйте, если сможете. Опять же – всегда можно уехать, если что-то не нравится. Вот только по какой-то странной причине никто из «несправедливого» Нью-Рино в «справедливый» Латинский Союз не рвется. Наоборот, Баррьо-Бронсе растет, как на дрожжах, скоро Чайнатаун обгонит, как мне говорили. Да и миграционный баланс между Фримонтом и Социалистической Республикой Новороссия совсем не в пользу последней, хе-хе.

Немного задумавшись и подобрав слова, рассказываю анекдот о внучке декабристов в 1917 году. Ну, знаете, заканчивается на: «…хотят, чтоб не было богатых. Странно, а дедушка хотел, чтоб не было бедных». Увы, впечатления анекдот не произвел: Ичасо лишь хмыкнула и вновь уставилась на дорогу. Куда это мы едем, кстати? На юго-восток куда-то, полгорода уже проскочили.

Ладно, что толку обсуждать. Никто никого не переубедит, только разругаемся вконец. А я еще не совсем утратил надежду на эротическое продолжение знакомства…

– Слушай, вот ты Латинский Союз хвалишь. Не, я в курсе, что там левые в гражданской войне победили, но мне казалось, они для вас недостаточно левые. «Буржуазные перерожденцы» типа, не?

Что? Да нет, конечно, черт его знает, как там по-испански правильно сказать «буржуазные перерожденцы». Приходится импровизировать: «Se han convertido en la burguesía», и все в таком духе. Еще несколько «подкатов» к Ичасо, и смогу на языке Сервантеса политические диспуты вести. Не то чтоб оно мне было сильно надо, правда.