Возможно, я очень сильно ошибаюсь, но мне кажется, что должны быть такие законы.  Это правда, что до сих пор мы не обнаружили многих из них.  Но опять же, мы никогда не смотрели очень внимательно.  Мы были так заняты накоплением фактов, что у нас не было времени прокипятить их, расплавить, выпарить и извлечь из них те немногие крупицы мудрости, которые могли бы представлять какую-то реальную ценность для нашей конкретной разновидности млекопитающих.

С большим трепетом я подхожу к этой новой области исследований и, взяв лист из книги ученого, предлагаю следующую историческую аксиому.

Согласно лучшим знаниям современных ученых, жизнь (живое существование в отличие от неживого существования) началась, когда на этот раз все физические и химические элементы присутствовали в идеальной пропорции, необходимой для создания первой живой клетки.

Переведите это на язык истории, и вы получите следующее:

“Внезапная и, по-видимому, спонтанная вспышка очень высокой формы цивилизации возможна только тогда, когда все расовые, климатические, экономические и политические условия присутствуют в идеальных пропорциях или настолько близко к идеальным условиям и пропорциям, насколько они могут быть в этом несовершенном мире”.

Позвольте мне дополнить это утверждение несколькими негативными замечаниями.

Народ с развитием мозга на уровне пещерного человека не будет процветать даже в Раю.

Рембрандт не писал бы картин, Бах не сочинял бы фуг, Пракситель не создавал бы статуй, если бы они родились в иглу близ Упернивика и были вынуждены проводить большую часть времени бодрствования, наблюдая за норой тюленя во льдах.

Дарвин не внес бы свой вклад в биологию, если бы ему пришлось зарабатывать на жизнь на хлопчатобумажной фабрике в Ланкашире.  И Александр Грэхем Белл не изобрел бы телефон, если бы он был призванным в армию крепостным и жил в отдаленной деревне владений Романовых.

В Египте, где была обнаружена первая высокая форма цивилизации, климат был превосходным, но первоначальные жители не были очень выносливыми или предприимчивыми, а политические и экономические условия были явно плохими. То же самое можно было сказать о Вавилоне и Ассирии.  Семитские народы, которые впоследствии переселились в долину между Тигром и Евфратом, были сильными и энергичными людьми. С климатом ничего особенного не было.  Но политическая и экономическая обстановка оставалась далеко не лучшей.

В Палестине климатом похвастаться было нечем.  Сельское хозяйство было отсталым, и за пределами караванного пути, проходившего через страну из Африки в Азию и наоборот, было мало торговли.  Более того, в Палестине в политике полностью доминировали священники Иерусалимского храма, и это, конечно, не способствовало развитию какого-либо индивидуального предпринимательства.

В Финикии климат не имел большого значения. Народ был сильным, и условия торговли были хорошими.  Однако страна страдала от плохо сбалансированной экономической системы.  Небольшой класс судовладельцев смог завладеть всем богатством и установил жесткую коммерческую монополию.  Поэтому власть в Тире и Сидоне очень рано перешла в руки очень богатых людей.  Бедняки, лишенные всякого повода для разумной промышленной деятельности, стали черствыми и равнодушными, и Финикия в конце концов разделила судьбу Карфагена и разорилась  из-за близорукого эгоизма своих правителей.

Короче говоря, в каждом из ранних центров цивилизации всегда не хватало определенных необходимых элементов для успеха.

Когда чудо идеального равновесия наконец произошло в Греции в пятом веке до нашей эры, оно длилось очень недолго, и, как ни странно, даже тогда это произошло не в метрополии, а в колониях по ту сторону Эгейского моря.