– Как идет? – спрашивает он, чтобы то ли начать разговор, то ли узнать что-то новое о психологии, и подсаживается ко мне, благословляя по дороге в воздухе, а когда уже садится, кладет руку на голову. Почему не все священники так делают? Это куда приятнее, чем целовать руку, не говоря уже о языке тела и символике власти.

– Сегодня отстой. Не мой день.

– Да? А что такое?

– Это же вы ко мне направили Елену с мужем? Созависимость пока мое слабое место…

Опять вставила термин, чтобы умаслить отца Георгия!..

– А у меня для тебя еще один клиент есть. Дал твой номер буквально вчера, должна позвонить. Мне не рассказывать, в чем дело?

– Нет-нет, спасибо, лучше я от клиента послушаю.

Это тоже наш выстраданный договор. Узнавать про клиента из третьих рук – неблагодарное дело, бесполезное и попросту неэтичное.

– Неудачные дни у всех бывают, ничего. Я вот представляю: отец Игнатий наконец совсем утверждается, что психология – это все серьезно, и мы расширяемся, и, может, даже в один день у нас своя психологическая служба будет.

Психологическая служба?..

– Что ты думаешь?

Что я думаю?..

– ?..

– Ты не бойся, это будет целиком твое детище. Наоборот, тебе будет где развернуться! Представляешь?

Я только успеваю усвоить слова отца Георгия, а думать не могу, потому что в моем внутреннем мире поднимается цыганский табор и начинает отплясывать и кружиться и ай-на-нэ-на-нэ!..

– Вы честно?

– Конечно! Я, может, поторопился, но ты не бойся, я тебя не тороплю.

– Нет-нет, вы простите, что я… в общем… блин… как круто было бы!

– Вот-вот! Я рад, что ты за. Знаешь еще? Помнишь отца Василия сына?

Кого?

– Служил у нас отец Василий, у него рак был, помнишь? Матушка его к нам продолжает ходить, а сын давно перестал. Так вот, он, оказывается, тоже психологией занимается! Пропал, потому что учиться уехал. Ты же знала?

Тут отец Георгий понял всю ошибочность этого направления разговора.

– В общем, вы с ним можете пообщаться… Не знаю, конечно, может, он не практик. В общем, не знаю, пока давай просто подумаем. Ну, ты прости. Я иногда как начну фантазировать, не могу остановиться… Ты помнишь, никто тебя не торопит! Ну, Сонька-пересмешница?

Это его прозвище мне, душевное и призванное обратить еще раз внимание на то, как он идет в ногу со временем. Я улыбнулась. Поискала на полках памяти сына отца Василия (самого отца Василия не застала, пришла в храм после), но мысли о возможной психологической службе развлекли. Представляю, как у меня отдельный кабинет (отдельное здание? нет, это слишком), очередь на запись, публичные лекции раз в месяц (в две недели?), я могу изучать христианскую психологию сколько душе влезет (это ты и сейчас можешь!), в общем – ух!.. – Стоп-стоп-стоп. Остуди голову!..

В дверь просунулась голова.

– Здравствуйте, я к вам? Вы София?

– А вы Михаил?

За головой показался торс.

– Да, это я.

Отец Георгий встал с видом «Ну, не буду мешать», поскорее пошел к выходу, видимо, думая, что если сбежит совсем скоро, можно считать, что клиента он и не видел. В двери у них произошла некоторая заминка: Михаил растерялся, как здороваться, протянул руку для рукопожатия, потом наклонил голову, потом все же сложил руки для благословения. Я воспользовалась моментом и поставила стул отца Георгия подальше, на «клиентское» расстояние. Михаил наконец закрыл за собой дверь и стал снимать куртку. Он был невысокого роста, живой, волосы как у злодеев на иконах – вздыбленные, но стильно. Основное мое ощущение было: «Ну вот, ничего я мужчин не боюсь, Чуня».

Одет он был похоже – вроде по-простому, как мальчишка-школьник, но тоже стильно. И вел он себя так же. Наконец Михаил сел и тут же посмотрел прямо мне в глаза, улыбаясь. Михаил пришел сегодня в первый раз.