Видимо, для пущего интереса Гриша всячески раззадоривал всех участниц этого «забега»: никому ничего внятного не говорил, от прямых вопросов уклонялся и бегал от одной участницы конфликта к другой, где каждой говорил, что она – главная в его жизни, не смотря ни на что.

Для усиления эффекта в игру вводились и другие участницы – статистки: девушки из ночного клуба, сотрудницы с работы и прочий био материал. Статистки быстро исчезали, а мать, две бывших жены и Вика были постоянными участницами этого спектакля.

С каждым днём самооценка Григория росла и вскоре выросла до комичного размера. Мужчина всё выше задирал голову, всё придирчивее относился к женщинам, всё вальяжнее раскидывал своё драгоценное тело по знакомым диванам. Возможно, Гриша ощущал себя султаном в гареме.

Вике давно надоела эта борьба и неопределённость. Женщине хотелось нормальной семьи.

Много раз Вика спрашивала: – Гриша, ну почему ты не скажешь всем, что я твоя женщина, что ты меня любишь? Почему до сих пор мы не расписались?

Мужчина раздражался и отвечал: – Тебе мало того, что я с тобой? Непременно хочешь повесить об этом объявление на площади? Не любил бы тебя, с тобой бы не был!

– Но мы ведь даже не живём вместе. Ты приезжаешь, когда тебе удобно. Очень обидно, что ты не вводишь меня в свою семью, не знакомишь с родителями и роднёй, а обе твои бывшие жены присутствуют на всех праздниках.

– Ну так они же матери моих детей, это навсегда. А маму нельзя волновать. Я сделаю всё постепенно. Не торопи меня и не усложняй и так сложную жизнь.

Надо сказать, что и первой жене, и второй, Гриша говорил почти те же слова, обещал снова сойтись и просил не торопить события.

Гриша понимал, что каждой женщине надо что-то обещать, иначе могут сорваться, а этот «гарем» уже давно стал мужчине необходим. Вон что ради него делается! А значит он неотразим, он Казанова нашего времени, он круче всех мужиков города!

Однажды Вика споткнулась, сильно подвернула ногу и её увезли на скорой в больницу.

Конечно же Вика тут же бросилась звонить своему Грише.

Гриша отреагировал странно: – Хватит уже нарочно к себе внимание привлекать! Ты же знаешь, что сейчас я с дочкой, её мать к зубному пошла, ребёнка оставить не с кем.

В трубке раздавался, отнюдь, не детский смех. Вика расплакалась, а Гриша сказал: – Ты нарочно ногу подвернула, сама и разбирайся!

Казалось бы, после этого логичнее всего было бы Гришу забыть, как страшный сон.

Но когда через месяц Григорий пришёл к Вике, женщина не смогла выставить подлеца за дверь.

И снова потянулась череда обид и измен.

– Допрыгалась! – воскликнула Вика, когда её подозрения о беременности подтвердились.

Не ожидала этого сорокатрёхлетняя дама.

Вечером Вика сообщила радостную новость Грише.

– Ты с ума сошла! Ну не думал я, что ты такая подлая интриганка! Надо же что придумала – нарочно забеременела, лишь бы своего добиться, меня возле своей юбки удержать! А может быть ты врёшь? Может быть эти результаты анализов поддельные? От тебя можно всего ожидать! Только попробуй об этом раззвонить по всему городу!

Гриша был вне себя, ведь матери и бывшим жёнам он говорил, что с Викой не спит, что она на голову больная и он её просто жалеет, помогает иногда, а у неё, мол, фантазии, что у них есть отношения. А тут на тебе – беременность!

Терпение Вики кончилось, она выгнала Гришу, да так, что он чуть не скатился с лестницы, крича при этом: – Всё! Ты меня потеряла!

А через месяц Вика неожиданно встретила своего бывшего одноклассника Пашку, он давно жил в Питере и наведывался в родной городок редко. И как-то так получилось, что старые знакомые поженились. У Пашки не могло быть детей и он беременности Вики очень обрадовался.