Хочется зажмуриться, когда я тяну ее вниз, но стараюсь так не делать, чтобы не показывать врагу свой страх.

Горячая мужская ладонь в нетерпении гладит меня по щеке. Он то и дело задевает пальцами губы, наверное, предвкушая, как окажется внутри.

А я стараюсь примириться с неизбежным. Если не сделаю этого, бандит меня все равно на себя натянет не спрашивая.

Королевский стояк мужа пружинит перед моим лицом.

Он нереально большой.

В глазах сразу темнеет.

Когда темнота проходит, внушительная эрекция никуда не исчезает.

Вот он.

Прямо здесь.

Того гляди и коснется моих пересохших губ.

Но это только снаружи. Во рту почему-то начинает выделяться слюна, как будто перед моими глазами ни эта машина для пыток стоит, а любимая конфетка, о которой я давно мечтала, но не могла себе позволить.

Член моего мужа, кажется, такой же идеальный, как и он сам.

Да, сравнивать мне не с чем, но я нутром чую, что не ошибаюсь в своем предположении.

От того, как я невольно воображаю предстоящий процесс в голове, напряжение внизу живота усиливается, показывая, что я не так уж и против происходящего.

В нижних губках чувствуется жар. А когда влажная потемневшая головка упирается в мне в губы, реакция организма не оставляет себя долго ждать.

Я забываю о том, что хотела сначала отвлечь мужа ласками, а уж потом бежать к свободе. Так был хоть какой-то шанс. Фора для меня.

А теперь я просто срываюсь с места, гонимая собственным страхом.

Мне каким-то чудом удается освободить голову, что бандит некрепко, но все же удерживал за волосы.

Не хочу думать о том, что он просто позволил мне. Даже тогда, когда бегу по коридору, но не слышу преследования позади себя.

В доме темно. На улице, значит, тоже. Куда податься ночью? Без пальто и в рваных колготках, от которых только стрелки и остались?

Где-то по плинтусу проходит световая полоска голубого цвета. Только она позволяет хоть что-то видеть в кромешной тьме чужого особняка.

Я немного петляю прежде, чем мне удается оказаться у входа в дом.

Божечки! Пусть он будет открыт!

Дверь легко поддается, и я выбегаю на улицу, где темно и по-осеннему холодно.

Эта прохлада пробирает до костей, но я ее почти не чувствую. Только сердце, что стучит прямо в горле, вызывая тошноту и панику.

Сосредоточиться ни на чем не удается. В каком направлении бежать?

Оглядываюсь по сторонам, как ненормальная. Ищу выход из этой высокой кирпичной клетки.

Но его нет.

Люди у ворот. Туи и стриженные кусты по периметру.

Какая же я глупая!

Наивная идиотка!

Но отступать теперь поздно. Идти надо до конца, хоть и хочется задохнуться от безысходности.

Бегу на задний двор. Здесь же должен быть другой выход?!

Ноги неожиданно заплетаются, скользят по траве, и я падаю на влажную лужайку. Быстро поднимаюсь и мчусь дальше.

Часто оборачиваюсь, но мучитель и не спешит догонять меня. Это пугает даже больше возможной погони. Просто так бы он не отпустил.

Странный шум впереди заставляет меня остановиться.

Хочу прислушаться, но шумное дыхание не позволяет. Оно никак не успокоится, засоряя собой слух.

Грудная клетка сокращается от бешеных ударов сердца.

Я медленно ступаю вперед.

Страшно, но я должна узнать, что там.

Задыхаясь, крадусь в сторону источника шума до тех пор, пока он не оказывается в поле моего зрения.

– Вадим?! – шепчу одними губами, замечая своего парня.

12. ГЛАВА 11

Аля

Вадим стоит на коленях со связанными за спиной руками.

Даже в неярком свете прожекторов видно, что парня били.

Эти шкафы, что возвышаются над ним, уже успели разукрасить симпатичную мордашку моего парня. Бывшего парня.

Что он вообще здесь делает?

Несколько секунд я медлю, пока верзилы мечутся вокруг беззащитного Вадима, точно волки, окружившие добычу.