– Она цела? – знакомый голос, раздавшийся в авто по громкой связи, заставляет меня замолчать и напрячься.

– Да, цела. Только перепачкалась вся и верещит много.

– Будет орать – рот заклейте. Пусть немного отдохнёт. Он ей сегодня ещё понадобится.

9. ГЛАВА 8

Аля

Максим отключается. Ему просто плевать на меня. Уж о чем он сейчас точно не заботится, так это о моем комфорте.

Становится так обидно и страшно, что крики сами вырываются из меня. Точно они могут хоть что-то изменить.

– Вы знаете, кто мой папа? – кажется, что угрозы отцом точно должны хоть как-то повлиять на этих мужчин.

– Слышала, что Босс сказал? С заклеенным ртом сейчас поедешь, чтобы не тявкала. Глотку для другого побереги.

Бык как-то сально усмехается. Неприятно и мерзко. Так, что мурашки пробегают вдоль позвоночника. Но я так завелась, что остановиться теперь просто невозможно.

– Мой отец всех вас посадит, поняли! Будете гнить за решеткой за похищение человека, ясно?! – я кричу так, что у самой уши закладывает.

Мужик все равно не реагирует. Не смотрит на меня до тех пор, пока я не решаю воспользоваться последним доступным мне средством защиты – дорогим маникюром, который сделала всего пару дней назад. Зря, правда, от него почти ничегошеньки не осталось.

Налетаю на мужчину, но толком и не успеваю ничего сделать. Он реагирует в тысячу раз быстрее.

Мгновение – и я лежу грудью на его коленях. А он крепко зажимает мои руки за спиной.

– Сама напросилась, – безразлично произносит мужик, с легкостью припечатывая меня к месту одной рукой.

Другой достает откуда-то моток серого скотча.

Пытаюсь брыкаться, но куда там?! Верзила сильный, точно гризли.

Он довольно быстро стягивает руки за моей спиной, обезвреживая.

– Вы все сядете! – последний раз грожусь я, прежде, чем он липкой лентой лишает меня возможности говорить.

Потом просто отталкивает, возвращая в исходное положение.

Я мычу. Но больше даже от обиды и страха. Просто бестолково что-то кричу и ерзаю на месте.

– Свят, сделай музон погромче, – командует бычара, и салон нашего авто наполняется басами какой-то незнакомой мне композиции.

Бесполезные мычания совсем скоро сменяются всхлипами.

Что он сделает со мной? Максим?

Как же отец назвал его? В сумбуре, что сейчас творится в моей голове, просто невозможно вспомнить это имя.

В пути мы проводим около часа, по моим ощущениям.

К концу, кажется, я совсем лишаюсь сил.

Адреналин перестает контролировать мое состояние, и сознание накрывает смесью из разочарования и безысходности.

Я просто понуро облокачиваюсь о спинку автомобильного диванчика, а руки за спиной начинают ныть от тугих пут.

Меня провожают в одну из комнат на втором этаже довольно большого каменного дома.

– Я сниму скотч, если не будешь нарываться. Или останешься босса в таком виде дожидаться. Кивни, что согласна, – первым делом произносит бугай.

Киваю. Руки затекли так, что я почти не чувствую ладоней.

Мужчина чем-то вспарывает скотч, обмотавший руки, а потом резко срывает его с моего рта.

Вскрикиваю. Это очень и очень больно!

– Будь послушной, – говорит бык прежде, чем выйти и повернуть ключ в замочной скважине.

Сразу бегу к окну, но оно оказывается закрытым. На ключ.

– Блин! Блин! – ударяю по раме затекшими ладонями.

Бегло осматриваю помещение. Тут нет ничего, что может помочь. Ублюдок предусмотрел все! Ни стула, ни выдвижных ящиков, ни напольных ваз. Короче ничего из того, чем в моем понимании можно было бы разбить стекло.

Да и там, внизу, прямо под окном растет изгородь из каких-то идеально обстриженных кустиков.

Папочка, ну давай же! Давай! Найди меня поскорее! Вытащи отсюда! Я, честно, стану послушной! Буду хорошей девочкой! Только помоги…