Мэрилин ошарашивает бережливого Миллера своими грандиозными представлениями об их новом доме. «Я, как мог, постарался не драматизировать, что мы фактически не можем позволить себе осуществить все ее задумки, но, разумеется, я не мог полностью скрыть озабоченность». Она называет имя архитектора, и Миллер холодеет. Однако он прикусывает язык, надеясь, что здравый смысл восторжествует. «Это было что-то вроде ее подарка мне в виде уникального дома. Поэтому было бы неблагодарностью высказать даже сомнение в том, способны ли мы вообще финансировать хоть что-нибудь, построенное Райтом, поскольку Райта, как и ее, мало заботил вопрос расходов. Я мог только дать ему свободу действий и позволить ей рассудить, насколько это нам по средствам».

Однажды серым осенним утром Миллеры привозят Фрэнка Ллойда Райта в Роксбери. На Райте ковбойская шляпа с широкими полями. Во время всей двухчасовой поездки он сидит на заднем сиденье, свернувшись клубочком.

Втроем они входят в старый дом. Райт оглядывает гостиную и голосом, который, по описанию Миллера, «напоминает гундосую, протяжную манеру У. К. Филдса», пренебрежительно бросает:

– А, ну да, старый дом. Не тратьте на него ни цента.

Они садятся пообедать копченым лососем. Райт отказывается от перца.

– Никогда не ешьте перец, – говорит он. – Эта штука убьет вас раньше времени. Откажитесь от него.

После обеда Мэрилин остается в доме, а мужчины проделывают почти километр к вершине крутого холма, где будет строиться новый дом. Райт ни разу не останавливается, чтобы отдышаться, и это производит впечатление на Миллера. Наверху Райт оглядывает великолепный пейзаж, расстегивает ширинку и орошает холм, вздыхая:

– Да, безусловно, да.

Несколько секунд он осматривается, потом первым спускается с холма. Прежде чем войти в дом, Миллеру удается перекинуться парой слов с Райтом наедине. «Я решил, пришло время сказать ему то, о чем он так и не подумал спросить: что мы намерены жить довольно скромно и не хотим какого-то необыкновенного дома, чтобы пускать пыль в глаза всему миру».

Он говорит «мы», хотя должен был сказать «я». Необыкновенный дом, чтобы пустить пыль в глаза, – это, собственно говоря, и есть именно то, чего хочет Мэрилин, поэтому она и заказала проект Фрэнку Ллойду Райту. Но Райт делает вид, что ничего не слышал. «Я видел, что эти новости его нисколько не интересует».

Несколько дней спустя Миллер приезжает в отель «Плаза» в одиночку. Райт показывает ему акварельный эскиз экстравагантного здания: круглая гостиная, средняя часть опущена, вокруг яйцевидные колонны из песчаника полутораметровой толщины, сверху куполом диаметром восемнадцать метров, а вдоль периметра бассейн двадцати метров в длину с булыжными плитами, вделанными в склон холма. Миллер с ужасом взирает на все это, мысленно подсчитывая расходы. Он с возмущением замечает последний штрих, который добавил Райт к эскизу: огромный лимузин на изогнутой подъездной дороге, дополненный шофером в униформе.

Миллер спрашивает о цене. Райт небрежно бросает сумму в 250 тысяч, но Миллер ему не верит: этого, может, и хватит на один бассейн, «да и то вряд ли». Он также отмечает, что «предаваясь приятным мечтам о Мэрилин, он позволил себе включить в это чудовищное сооружение только одну спальню и комнатку для гостей, но при этом предусмотрел большой «конференц-зал» с длинным столом для переговоров, по обе стороны от которого расставил дюжину стульев с высокими спинками, и выше всего во главе, где, по его представлению, будет восседать она, словно королева какой-нибудь небольшой страны, скажем, Дании»